Еще как-то понятно, когда представители киевского руководства смело грозят не только Москве, но и другим странам, отлынивающим от помощи Украине. Например, грозят Дели – «Индусы, индийцы нам должны, потому что мы жертвуем всем: жизнями, политикой, экономикой, нашим благополучием также. Если они от этого выигрывают, от нашей жертвы, то это несправедливо», – заявил украинский министр Кулеба.

Это не очень приятно и не очень почтенно, но есть уголовный жанр, когда за наглым малолеткой стоит пахан. Хочется, конечно, терзануть крысеныша розовой мордочкой об асфальт, но не хочется получать перо в бок – и приходится смиряться. А в смысле сиюминутном для малолетки наглость под прикрытием пахана выгодна. А про нормы хоть человеческого общежития, хоть международного права Кулебе и Блинкену что-то говорить вполне бессмысленно.

Но риторика Киева имеет еще одну особенность. Никакая дружба с паханом не объясняет крайнюю, даже фантастическую заливистость на тему:

«Теперь я Чебурашка
Мне каждая дворняжка
При встрече сразу лапу подает».

Ермак, начальник канцелярии Зеленского, делится планами: «Украина должна стать не просто членом Европейского союза, а осью, вокруг которой будет строиться новая система безопасности в Европе». Сам Зеленский предсказывает, что «во всех мировых учебниках истории в будущем раздел о нашей эпохе получит название «Времена, когда мир объединила Украина». То есть и в индийских, и в персидских, и в китайских учебниках напишут. Или это не учебники, а макулатура?

Министр же Кулеба признается: «Когда я стал министром, у меня была мечта открыть новые горизонты для Украины». Теперь мечта сбылась: «Президент постоянно говорит с африканскими лидерами, с латиноамериканскими, премьер Австралии приезжал в страну. Вот это завоевание мира, да, я просто кайфую от этого».

Тщеславие, помноженное на слабоумие, и не такие речи производит. В Германии еще век назад в магазинах продавалась трогательная открытка. Маленький песик задрал лапку и вокруг него растекается огромная лужа – прямо море-окиян. Подпись гласит: «И кто бы мог подумать, что все это сделал я!» Но следует вспомнить, что чрезвычайный (хотя и временный) рост всемирного интереса к таким маленьким песикам – дело довольно обычное.

В 1989–1991 годах толпы иностранных журналистов появлялись то в Вильно, то в Риге, то в Таллине, спешно отправляя в свои редакции мельчайшие подробности борьбы прибалтийских народов за независимость. На краткий миг Прибалтика сделалась пупом земли. А потом перестала – «Был ты веник грязный, им ты вновь стань». У Европы появились новые увлечения.

В середине 1990-х очередь кайфовать настала чеченцам, куда повалили корреспонденты мировых СМИ. Дудаев, Удугов, Яндарбиев, Басаев, Масхадов (многие ли сейчас вообще помнят эти фамилии?) точь-в-точь как Кулеба ощущали, что в «Ичкерии» находится шарнир истории. Теперь шарниры равных угловых скоростей переместились на берега Днепра. Чтобы через год-другой какой-нибудь новый, еще неведомый, избранник на фоне несчастий своей родины стал предаваться кулебину кайфу.

Эйфория от всплытия из безвестности подобна действию закиси азота (веселящего газа). Прибалты, украинцы – будут и другие. Конечно, такой эффект декомпрессии случается не со всеми, причем его наличие/отсутствие даже особо не связано с какими-то содержательными факторами. Дело просто в величине и значимости государственного или псевдогосударственного образования. США, Россия, Китай, Индия, Франция избавлены от таких веселящих эффектов, потому что они знают, что они уже очень давно большие и для них естественно пребывать в международной повестке.

Иное дело, когда килька вдруг раздувается до медийных размеров кита. В этом случае, как говорил В. И. Ленин, es schwindelt, голова идет кругом, и в эту вскружившуюся голову приходит радостная мысль, что это не случайная флуктуация мирового исторического процесса, после которой все вернется к изначальному состоянию разбитого корыта. А это – знак уважения мира к достоинству нашей державы, и теперь она всегда будет владычицей морскою, а также римским папой.

Это лечится только временем. Ну и животворящими звездюлями.

Максим Соколов