Донецкие ополченцы не верят киевским властям, которые обещают им гуманитарный коридор на время перемирия. Более того, они вовсе не считают, что должны сложить оружие и куда-то уйти. Одновременно в Интернете распространяется заявление командующего ополчением самопровозглашенной Донецкой народной республики Игоря Стрелкова. Он говорит о том, что положение повстанцев без реальной, крупномасштабной и срочной военной помощи со стороны России практически безнадежно, рано или поздно их просто раздавят. Поражение ополченцы начали терпеть, по словам Стрелкова, потому, что Россия сразу после референдума в Луганской и Донецкой областях отказалась вводить миротворческие войска на эти территории.

На странице «Сводки от Стрелкова Игоря Ивановича» в социальной сети «ВКонтакте» были опубликованы слова командующего ополченцами о том, что Владимир Путин дезавуировал заявления о готовности защищать русское мирное население Донбасса. Де-факто российская власть была обвинена в саботаже и даже предательстве. Делает эти заявления лично Стрелков или они распространяются от его имени – не столь важно. Их распространяют СМИ, они влияют на общественное мнение.

Слова о фактическом предательстве, распространяемые сетования на то, что Россия не оказывает военную помощь Донецку и Луганску, стоит рассматривать как попытку надавить на российскую правящую элиту и конкретно Путина. Скорее всего часть путинского окружения, люди силовой ориентации, пытаются схожим образом и со схожей аргументацией воздействовать на президента.

Из публичной политической практики Владимира Путина достаточно явно следует одно: он не любит, чтобы его решения выглядели так, будто они принимаются под давлением. Они фактически могут быть таковыми. Но публично решения должны выглядеть либо как своевременная, а подчас и опережающая инициатива самой власти, либо как реакция на просьбу людей, ищущих у президента защиту и поддержку. Ультимативный тон, принуждение, шантаж Путин совершенно не приемлет. Власть, которую можно заставлять что-то решать или делать, – это слабая власть.

Как правило, речь идет о давлении на Путина со стороны Запада, оппозиции или правозащитников внутри России. Их требовательный напор чаще всего приводит лишь к ужесточению позиции власти, ее упорству, бескомпромиссной риторике, пропагандистскому шельмованию оппонентов.

Однако в случае с Луганском и Донецком российская власть и Путин испытывают на себе давление со стороны субъекта, который сами же пробудили и привязали к себе, решив сыграть в крымскую игру. Это, во-первых, ополченцы. Во-вторых, «ястребы» среди российской правящей элиты. И, в-третьих, это радикально-патриотически настроенный электорат, который сейчас поднимает Путину рейтинг до 80%.

От того, что на сей раз давят не только привычные оппоненты, но и, казалось бы, «свои», давление не перестает быть давлением. Возможно, это одна из причин (пусть и не главная) того, что ни Луганская, ни Донецкая республики Россией до сих пор не признаны ни в каком качестве, хотя российское телевидение каждый день информирует граждан о новых военных преступлениях киевских карателей и бедственном положении повстанцев. Одно дело, когда о помощи просят, другое – когда ее требуют, обвиняя в предательстве, саботаже, нарушении данного слова, причем эти требования мгновенно транслируются в патриотически ориентированные сегменты Рунета. Упреки в адрес Путина – не лучший способ добиться от России «крупномасштабной и срочной» помощи. Скорее они могут заставить российскую власть благосклоннее отнестись к инициативам Порошенко.

Источник

PS
пока Москва, как красна девица, разбирается кто на неё давит, а к кому отнестись благосклоннее, гибнут в Новороссии мирные русские люди, женщины, дети, старики!