Состоится ли формально вступление Украины в НАТО, либо всё останется в неформальном статусе – посмотрим. Но это не так уж и важно, по большому счёту. Что касается сроков этого процесса, я бы дал на него ещё года три. Делаю такой вывод из тех документов, к которым имел допуск, работая в правительстве. Это документы с грифом «совершенно секретно», поэтому я не имею права говорить об их содержании, но плюс-минус три года, да. Если за эти три года не будет найдено какого-то компромиссного решения, чтобы не допустить этого – например, Россия в союзе с Германией и Францией устроит какую-то деструкцию этому процессу – то базы НАТО, Великобритании, США будут оборудованы в Украине, и она станет страной НАТО по факту. Будет ли де-юре – увидим.

Системно проводить подготовку Украины ко вступлению в НАТО начал Кучма, эстафету подхватил Ющенко, а Янукович просто бежал впереди паровоза по этой дороге. И таким же было его окружение. Как-то раз мы вместе с вице-премьером Дмитрием Табачником на одном из совещаний стали возмущаться тому, что происходит, и куда мы на самом деле идём, и правильный ли это путь. Совещание остановили, Табачника вызвал к себе Янукович, а со мной провели беседу ребята, которые очень сильно пострадали от госпереворота в 2014 году и сейчас живут в России. Так вот они мне сказали: «Василий, ты с ума сошёл? Зачем нам эта Россия? Если россияне сюда зайдут, они здесь всё скупят, у нас просто ничего не останется. Зачем это нам, зачем это тебе?!». Я неоднократно повторял, что сердце олигарха находится там, где его капиталы. А их капиталы все переведены на Запад. Никакой олигарх никогда не будет патриотом своей страны. Он всегда будет патриотом того места, где хранятся его деньги. Сегодня это США и Великобритания. Завтра станет Китай – они станут патриотами Китая. Станет Россия? Они немедленно станут патриотами России. Олигарх служит своему капиталу, но никак не наоборот.
Что же касается интереса самого Януковича во всей этой истории с движением на Запад, расскажу одну интересную историю. Был такой академик – Юрий Николаевич Пахомов, он возглавлял институт международных отношений и мировой экономики НАНУ. Мы были с ним дружны. Янукович его очень уважал, регулярно с ним встречался. И вот после одной такой встречи, мы встретились с Юрием Николаевичем, и он мне сказал: «Василий, я в шоке! Он мечтает, чтобы его приняли аристократические семьи Европы, мечтает, поднявшись из самых низов до самого верха в Украине, чтобы его род сравнялся с лучшими аристократическими родами Европы». Вот такая у него была идея фикс.

Уверен, что в России знали о такой интенсивной подготовке. Путин только сегодня признался, что Россия не знает, что
делать с Украиной, но, на самом деле, Россия никогда не знала, что делать с Украиной, потому что никогда ничего делать не хотела. Что интересовало российские элиты на протяжении последних тридцати лет? Ровно то, что и украинские элиты: собственность, её передел, разграбление советского наследия. А Запад смотрел на это, потирая руки: «Грабьте, братцы, грабьте, всё равно капиталы к нам понесёте!». И пока кто-то грабил, вывозя награбленное за рубеж, под контроль Запада, сам Запад реализовывал мощнейшие гуманитарные интервенции. Именно такая интервенция была реализована на Украине. И в то время, когда эта гуманитарная интервенция осуществлялась, Россия хлопала ушами. Я в 2000-2001 году протоптал все кабинеты, мне дали выступить во всех фракциях, комиссиях Госдумы с идеей Карты русского. Я говорил, что необходимо зеркально реагировать на действия Запада, необходимо защищать своё гуманитарное пространство, необходимо, чтобы был создан мощный электоральный задел, электоральное ядро, которое понимает и чувствует Россию за собой. И что? Один Жириновский меня поддержал тогда, всё. Я подготовил проект закона, который приносил бы экономические дивиденды России. Он предполагал, что украинские гастарбайтеры будут оформлять своё трудоустройство, налоги с их зарплаты будут поступать в государственный бюджет РФ. Это было выгодно и украинским гастарбайтерам, потому что они получали правовую поддержку, попадали под систему медицинского обеспечения России. И что, кого это заинтересовало? Тогда тех, с кем я разговаривал, интересовала приватизация Одесского припортового завода, например, или как можно «зайти» в «Сумыхимпром». «Никуда они не денутся, они полностью зависят от нашего газа» - говорили мне, когда я пытался перевести разговор в русло защиты гуманитарного пространства. «Скажи, что у вас на Украине можно урвать?» - вот, что интересовало российскую элиту.

Я сформировал целую программу стипендиатов, мы тогда договорились в Минске открывать институт. Ничего нового я не изобретал, я предлагал зеркальные действия. Когда Сорос, его фонды, открыли на Украине программу стипендиатов – школьникам, студентам, выплачивались по тем временам достаточно внушительные суммы, от 500 долларов до нескольких тысяч, за написание различных творческих работ, где бы пояснялось, что Россия - наш извечный враг и агрессор, а у нас есть своя история, культура и так далее. А когда стали предлагать 10 тысяч долларов за кандидатскую диссертацию в области гуманитарного знания – философии или истории? Тут целый вал таких работ пошёл. В ответ на это я предложил создать институт, который будет поддерживать талантливых ребят, которые будут противостоять извращению нашей истории. На тот момент Лукашенко даже выделил нам помещение в Минске. И что? Россияне сказали, что ничего этого им не нужно.
А тем временем ребята, которые уже много веков ведут эту войну, показали, что в области гуманитарной войны они оказались более эффективными. Так что то, что нужно было делать на протяжении предыдущих лет – этого не делали. Когда я обращал на это внимание, российский политикум, шоумены, простые граждане России с какой-то болезненностью реагировали на мои слова. Мне кажется, русский человек хочет, чтобы его любили просто так, за сам факт его существования, а делать для этого он ничего не хочет и не будет. Источник