Я о диванных ястребах, этих самопровозглашенных «санитарах леса» с тезисом «хохлы неисправимы, валим всех» надо бы, считаю, охолонить.

С одной стороны, война — это не время для размазывания соплей. Отпетых нациков в степях Малороссии точно больше, чем одиноких борцов с волнами.

Любой, ратующий за избиение младенцев (любых младенцев), перешел внутреннюю грань между человеком и нелюдем и подлежит либо физическому устранению, либо герметичной пожизненной изоляции.

Юный укр, зигующий перед ветераном на 9 мая, из той же категории. Я бы еще пристально взглянула на его родителей, выпустивших это отребье в мир. Иными словами, «валить» там есть кого, хотя они и сами стараются, как могут. Но грубые обобщения в данном случае — это то, что стирает разницу между человеком и, простите, хохлом. Это когда Николай Масалов «по холодному расчету» пристреливает немецкую девочку, вместо того чтобы тащить ее из-под огня. Кто знает, не выросла ли она потом в какую-нибудь Бербок. Может, зря он так? А может, он потому и русский, что не включил «прагматичное мышление» или вполне понятную праведную истерику?

Диванные ястребы вредны и еще вот чем. Надо полагать, всем понятно, что Россия воюет не столько с Украиной, сколько с теми же врагами, что и 80 лет назад. Это их, врагов, извечная мечта — чтобы русские, или хотя бы славяне, сами перебили друг друга. Все призывающие к «тотальной зачистке», «уничтожению хохлопитеков» и смакующие то, какие мы теперь небратья, льют воду на западную мельницу. Как бы вас ни достали взбесившиеся родичи, родственные связи и география — вещи очень упрямые. Разве что старикашка Трамп, предлагавший в своем традиционном задоре переселить прибалтов в Африку, выиграет выборы и депортирует всю украинскую живность куда-то на плодородные почвы Антарктиды. Пингвинов жалко, но в целом — чем не решение. В противном случае сожительствовать придется, причем, я надеюсь, в одном государстве. Потому можно только радоваться, что российское руководство пузыри изо рта пускать не склонно, и, вопреки чаянию диванных мстителей, все норовящих потеребить ядерную кнопочку, пока воздерживается.

Имеем в итоге: тонкую прослойку «понимающих», средний слой нациков и большую бесформенную массу «умеренно долбанутых». На мой взгляд, однако, имеется еще одна группа граждан, которых если не большинство, то очень изрядно.

Рассмотрим на конкретном примере одной хорошо знакомой мне семьи. Назовем их для простоты Оля и Коля, у которых растет сын Полуэкт. Люди это простые, рабочие и маленькие. Хорошо на Украине живут только те, кто что-то где-то украл либо сидит на зарплате у иностранцев, а Оля и Коля живут на честно заработанные, сиречь, бедно. По образу мыслей они максимально близки к понятию «обыватель», если мы почерпнем его из «Википедии» («человек, лишенный общественного кругозора, живущий только мелкими личными интересами»).

К примеру, в 2019 году они голосовали за Зелю, поскольку Петя успел попрать их личные интересы, в несколько раз взвинтив коммуналку, а Зеля — еще не успел. На этом глубина их политической мысли заканчивается, ибо смысл раздумывать о том, на что ты никак не влияешь?

Зеля, как мы знаем, пошел по стопам предшественников, и за последние пару лет я несколько раз предлагала Оле податься за лучшей жизнью в Россию. Но Оля имеет сестру в Белгородской области, и знает от нее, что «там все то же самое». Дальше Белгорода она сама никогда не была, но все же уверена, что в России не лучше, чем дома, поскольку — см. про обывателя.

Аннексию Крыма Оля и Коля встретили с тоской, так как раньше ездили туда отдыхать, а в 2014 году это стало проблематичным. Бойню на Донбассе, как и большинство укрограждан, вяло игнорировали, так как это, опять-таки, не задевало лично их. В целом же — как-то выживали, хоть и со скрипом. Но вот в 2022 году их интересы были попраны радикально, так как в бедную, но хотя бы мирную жизнь, добавились взрывы, сирены и ежедневный панический ужас, что отца семейства заберут на фронт и убьют.

Как можно догадаться, Оля и Коля не возрадовались. Коля работает в ночные смены на шахте, на которой участились аварии, ввиду того что с электричеством перебои. Оля остается дома с маленьким Полуэктом, который не спит ночами от сирен и взрывов, плачет и которого надо успокаивать и волочь в коридор подальше от окон. Работать она не может, ибо ребенка в военное время (а сирены на Украине воют не только по поводу, а и чисто для поддержания тонуса граждан) одного дома не оставишь. Цены же с начала войны выросли раз в пять, так что перспективы физического голода тоже не добавляют радости жизни. Оля и Коля много курят, запивают тоску дешевым вином и уже год пребывают в депрессивном ступоре, поскольку «скоро рассвет, выхода нет».

О причинах происходящего они как бы догадываются (на уровне «паны ругаются, а у мужиков лбы трещат»), но в целом им это не интересно. На последнем праздновании Нового года две Олины подруги попытались устроить политические дебаты. Одна рьяно за Зелю, вторая — за Путина, так что градус дискуссии был обеспечен. Оля резко попросила их уняться, ибо она не хочет Путина и Зелю или даже кружевные трусы и в ЕС — она хочет Новый год.

Если кажется, что я призываю пожалеть это семейство (и еще тысячи таких же) или оправдываю их нелюбовь к России, то отнюдь. Во-первых, жалость и сострадание — дело личной совести и жизненных обстоятельств. Во-вторых, нелюбви к России я у них до сих пор не замечала. Как и любви. Им банально пофиг. Их задача-минимум — выжить, а в составе какой страны в итоге окажется населяемая ими территория, их волнует мало.

Если Зеля завтра выйдет из кокаинового угара и всех победит — они перекрестятся и будут жить дальше. Если их город войдет в состав России и у них, опять-таки, станет тихо по ночам — они радостно пойдут за российскими паспортами. Если же Украину внезапно захватит Буркина-Фасо, провозгласит своей колонией и тем самым снимет опасность могилизации для Коли — они снова же восславят Аллаха и уйдут на Рамадан или что там в Буркина-Фасо принято.

Они не упоротые и не «понимающие», они — обычные люди, испорченные квартирным вопросом. Виноваты ли они в том, что случилось с Украиной? Частично — да. Равнодушие и невежество, как мы знаем — корни многих бед. С другой стороны, неравнодушный обыватель — это, мне кажется, как горячий лед или хороший американский президент. Иными словами, не бывает. Никакой народ не состоит из Робеспьеров, они приходят только как редкие вкрапления в аморфную массу Оль и Коль. И я не думаю, что это какое-то особенное «хатаскрайничество», присущее только украинцам. Если бы человечество в целом не состояло из таких элементов, в мире не было бы столько колоний США, где имел место плюс-минус тот же сценарий.

Возникает вопрос: если нормальных — в почет, а нациков — в утиль, что делать с такими вот? Есть мнение, что ничего. Ожидать от них некоей «сильной воли народа» бессмысленно. Проклинать за пассивность и призывать к их «зачистке» нецелесообразно (это если опустить этику). Когда же Карфаген будет, наконец, разрушен, они обрусеют автоматически, бестрепетно обменяв звание «украинцев» на спокойную жизнь.

Мораль, она же эпилог.

Вопреки распространенному мнению, орки — это не русские. Орков как вид вывел, если не путаю, Саурон, изуверски надругавшись над эльфами. Примерно так же, только незаметнее, исконно русских людей извратили до антирусских хохлов. Кого-то необратимо, кого-то, я надеюсь, можно откачать, у кого-то только уши позеленели. Недооценивать степень мутации опасно, демонизировать всех оптом — недальновидно. Главное же (народная мудрость, сама придумала): всякий раз, как русский призывает убить хохла, где-то светло улыбается англосакс. Не доставляйте им этой радости.

Маргарита Кабак,