Майдан умер. То, что было его сутью как явления — мирный протест, теперь к нему не относится
Мирный протест переродился в вооруженное восстание. Списать все на провокаторов, как это было 1 декабря, не удастся.

В воскресенье лидеры оппозиции назвали провокаторами едва ли не всех своих союзников — от группы «1 декабря» и Автомайдана до штурмовиков на Грушевского. Но провокаторы исчезают первыми (как призывавшие идти на Раду), а не сражаются с силовиками ночь напролет.

«Правый сектор» — плоть от плоти Майдана, его детище, заботливо выращенное на пятом этаже Дома профсоюзов. Поэтому война на Грушевского — это война, ведущаяся Майданом.

Со вчерашнего дня каждый, выходящий на Майдан, несет моральную ответственность за жертвы на Грушевского и реальную ответственность за собственные действия. И нести ее придется реально, потому что нынешнее восстание начало войну, выиграть которую не может.

То, что эта война не может быть выиграна восставшими, наглядно подтвердилось на той же Грушевского: вчера там не атаковали, а строили баррикады. Баррикады же — средство обороны, а не победоносной революции.
Причем средство обороны совсем ненадежное. Не нужно быть оракулом, чтобы предсказать, что баррикада на Грушевского не простоит и недели.

Вообще, еще 10—11 декабря стало ясно, что все баррикады можно убрать за одну ночь. Но в декабре активом Майдана были люди. Теперь же этот актив тает на глазах.

Воскресный бунт развеял миф о том, что в столице идет противостояние преступной власти и мирных евродемократов. Теперь стало ясно, что в случае победы восстания в Украине будут действовать не европейские законы, а законы революции. Это когда автомобиль любого человека можно использовать для баррикады, а его самого можно избить за не то слово или не тот взгляд. И эти законы будут действовать, пока следующий правитель не утопит собственную революцию в крови. Других сценариев история не знает.

Автор: Дмитрий Коротков

Источник:
My Webpage