Корреспонденты «КП» перебрались на Украину через захваченный ополченцами пункт пропуска.

СВИНЦОВЫЙ ГРАД ИЗ «КАЛАШЕЙ»

- Мы вообще-то пришли только поговорить, - рассказывает Виталий Ковалев из луганского ополчения. – Но еще слова сказать не успели, как на нас обрушился свинцовый град из «калашей». Мы залегли, потихоньку отползли. Один брат погиб сразу, еще троих ранили. А потом мы перегруппировались и открыли огонь в ответ.

Речь идет о пропускном пункте «Изварино» российско-украинской границы. Мы приехали на него с российской стороны – чтобы проехать на украинский юго-восток и заменить наших товарищей – Александра Коца и Дмитрия Стешина, которым киевская администрация фактически объявила запрет на профессию. «Изварино» - это под Ростовом, 160 километров от областного центра. С российской стороны – тишь да гладь. Сверкающая свежим сайдингом таможня и “Duty free”. Но проходишь 200 метров - и словно попадаешь в зону из «Пикника на обочине». Покосившийся указатель «Украина», испещренные пулями стены и пробитые пулями окна. Внутри – там, где еще пару дней назад украинские пограничники решали кого выпускать, а кого завернуть, стойкий запах гари и страха.

В середине июня число беженцев, спасающихся от круглосуточных артобстрелов и бомбежек, возросло многократно
-----------------------
На нас смотрят, как на идиотов. Мы чуть ли не единственные, кто двигается в сторону «незалежной». В обратную сторону – очередь из машин и людей. Авто разделены на тех, где есть дети, и где нет. И там, и там – машин по сто – не меньше. Пешие, в основном это женщины и дети, смотрят на нас утомленными, но полными неподдельной надежды глазами. Они почти у цели.

Вместо украинских пограничников – парни с георгиевскими ленточками. В камуфляже и в бейсболках, кроссовках и с автоматами они чем-то напоминают корсаров. Они не отдают честь, с выправкой проблемы… Но в них чувствуется готовность умереть здесь и сейчас, если хоть кто-то попытается нарушить право на жизнь людей в очереди. Никаких штампов в паспорте, никаких миграционных карт – стоящий на посту ополченец вглядывается в глаза бегущего и дает знак дулом автомата. Проезжай или проходи.
Еще несколько дней здесь было совсем не так.

- Вот здесь заканчивалась очередь, - констатировал таксист, когда мы отъехали километра на три от перехода. – Люди по несколько суток стояли, детям плохо становилось, но никто не уезжал.

Авто разделены на тех, где есть дети, и где нет. И там, и там – машин по сто – не меньше.
-----------------------
В середине июня число беженцев, спасающихся от круглосуточных артобстрелов и бомбежек, возросло многократно. И украинские пограничники ответили на это с особым цинизмом. Они принялись закрывать пункт пропуска, оставляя лишь окно на 2-3 часа в день. Они пропускали лишь по 30-40 машин в день, хотя очередь достигала и тысячи. Люди с баулами, пытаясь спастись на российской территории, выстаивали сутками, но часто получали необъяснимый отказ. Все накалилось до предела, и 21 июня луганские ополченцы решили вмешаться. Но слушать их никто не стал, завязался бой, закончившийся бегством пограничников через поля. 80 служивых пришлось укрыться на российской территории. Во вторник в Госпогранслужбе Украины заявили об отсутствии контроля над границей на пункте пропуска «Изварино». А в киевском правительстве решили приостановить его работу. Значит, украинские власти не знают, что делать с парнями с георгиевскими ленточками, и это даст возможность тысячам беженцев спастись.

ПЕРЕМИРИЕ – ЭТО УЛОВКА

Подходим к явно усталым женщинам с баулами. Они ждут автобуса МЧС, чтобы перебраться в лагерь беженцев под Ростовом. Аня работала продавщицей в Краснодоне, ее подруга Света – в соседней квартире ухаживала за детьми.

Большинство беженцев надеялись вернуться через две-три недели
-----------------------
- Вы не представляете, как тяжело было решить уехать, - говорит Аня. - Но это ужас. Каждый день стреляют из пушек и бомбят. Дом цел, но окна трясутся с каждым днем все больше. Дочка меня ночью будит. Говорит: «Мама, я боюсь, сейчас танки придут». Все, не могу больше. Вот перешла границу и сразу успокоилась.

- Так Порошенко вроде перемирие объявил? – спросил я и тут же почувствовал себя глупо. Аня смотрела на меня, не моргая.

- Вы что, телевизор не смотрите? – ответила она вопросом на вопрос. – Он же прямо сказал, что перемирие нужно, чтобы собраться с силами. Это уловка. Он просто хочет показать западу, какой он миролюбивый. А когда всех успокоит, вычистить нас всех до одного. Говорят, сюда уже направлены десять тысяч головорезов, которые будут вырезать нас, как скот. А Коломойский (украинский олигарх, набравший наемников для борьбы с ополченцами) вообще заявил, что ему никакое перемирие не важно. Его люди как воевали, так и будут воевать. Им нужно освободить землю от нас, и они сделают это, чего бы то ни стоило.

- Мы вообще-то пришли только поговорить, - рассказывает Виталий Ковалев из луганского ополчения
-----------------------
Подошел автобус. Мы принялись помогать женщинам грузить вещи. Оказалось, что в баулах как летние, так и зимние вещи. Кто его знает, сколько придется провести на новом месте. Впрочем, большинство беженцев надеялись вернуться через две-три недели. На шахтах луганщины, как выяснилось, рабочим даже отпуск дают только на 14 дней. Война кончится – в забой.

Когда автобус ушел, к нам подошел средних лет мужчина. Он только что перешел границу, в его глазах сверкала радость. Он тащил две тяжелых сумки, но они не тяготили его. Оказалось, что Сергей до того дня жил в Донецке и занимался строительством.

- Я сюда больше не вернусь, - как отрезал Сергей. – Никакие перемирия ничего не сделают с людьми. Мне прямо заявили: «Либо убирайся в Россию, либо твою голову найдут в мусорном баке». Я выбрал первое, мои руки везде пригодятся.

Люди, пытаясь спастись на российской территории, выстаивали сутками, но часто получали необъяснимый отказ
-----------------------
Мы удивились. В Донецке ведь большинство поддерживает ополченцев.

- Большинство – да, - сказал Сергей. – Но меньшинство – это такие отморозки, от которых можно всего ожидать. Мне жизнь моя и моей семьи дороже.

Мужчина резко развернулся и потащил сумки в сторону Ростова. А мы направились в другую сторону.

P.S. Когда мы добрались до Луганска, выяснилось, что артиллерия нацгвардии обстреляла шахту в поселке Приволье. Одна сотрудница шахты была убита, еще одна ранена. Вот такое перемирие.
Владимир ДЕМЧЕНКО, Вадим ШЕРСТЕНИКИН
Источник