Каково сентябрьское перемирие в действии? Чтобы ответить на этот вопрос, военкор МО ДНР Бен побывал на ближайшем к Донецку фронте.

В Донецке упоминание о перемирии вызовет в лучшем случае усмешку. Трудно верить в перемирие, когда почти каждый день доносится шум канонады. Из центра города слышен лишь гром на горизонте. Местным жителям, особенно невоенным, сложно понять, кто и по кому стреляет. Ясно лишь одно: шум идет со стороны занятого украинскими войсками аэропорта.

Можно сказать, что передовая начинается уже с Путиловского моста, — дальше Взлетная улица ведет в аэропорт, уже 5-й месяц контролируемый украинскими военными. Все же блокпост ДНР после обязательного досмотра пропускает частные автомобили через мост. Едва отойдя от блокпоста, натыкаешься на свежие воронки. Перемирие не помешало украинским минометам обстрелять мост 7 сентября, в воскресенье. Дальше передвигаешься зигзагами: здесь могут работать украинские снайпера. Мой провожатый из бойцов, несущих службу на передовой в этом районе, говорит, что в автосервисе «Порше» на развязке после моста до перемирия в окнах еще были стекла. Теперь их нет, а рядом с заправкой догорает бетонное строение.

Мы идем к Спартаку, пригородному поселку восточнее аэропорта. Он контролируется армией ДНР, и по нему регулярно ведет огонь украинская артиллерия. Я делаю фото искореженного указателя «Днепропетровск—Авдеевка», и в этот момент мы попадаем под автоматный огонь из зеленки. Слышно, как щелкают пули по посадке за спиной. Мы торопимся уйти из-под огня и добираемся до ближайшего блокпоста ДНР. Несколькими очередями бойцы ДНР отвечают по зеленке, откуда нас поприветствовали. В сторону аэропорта тянутся заброшенные огороды. Среди никому ненужных перчиков помидоров бойцы показывают болванку от «града», которым обстреливали блокпост 7 сентября.

В поселке Спартак работают магазины. Здесь проезжают частные легковушки, а еще чаще можно встретить местных мужчин на велосипеде. В полуразрушенном поселке еще живут женщины и дети. Маленький мальчик стреляет в меня из игрушечного ружья. У магазина пожилая женщина рассказывает о том, как вчера артиллерийский обстрел выжег противоположную сторону улицы. Я делаю фото разбитых дворов. Рядом со стелой героям Великой Отечественной войны меньше суток назад разбит ближайший двор. Сама стела была побита осколками уже неделю назад. В школу невдалеке попали только вчера.

После захода солнца начинается артиллерийская перестрелка. Наша артиллерия бьет по украинскому расположению (бывшая радиолокационная в./ч.), украинская — по поселку Спартак. Осколки шуршат в кронах деревьев и щелкают по заборам.

Утром 9 сентября в Спартаке прохладно и тихо. В 7 утра на улицах снова местные жители: велосипедисты едут в магазин, женщины в халатах стоят у своих дворов.

С кем не заговоришь, услышишь одно: «Ребята, когда же вы их прогоните?». Никто не испытывает иллюзий относительно миролюбия «киевлян».

Мы возвращаемся в Донецк. В ночь с 8 на 9 сентября в 1:40 по городу работали гаубицы и «грады». Стадион «Монолит» в дыму. Бойцы говорят, что взорвалось несколько фосфорных мин. На некоторых улицах (например, Листопрокатчиков) «грады» залетели почти в каждый второй дом. Если украинские артиллеристы и хотели попасть по расположениям армии ДНР, то промахнулись как минимум на километр.

Мой провожатый, лазая по дворам в поисках неразорвавшихся снарядов, подводит итог: «РСЗО «Град» — не высокоточное оружие. Градами по городам не стреляет ни одна армия в мире. А у этих людей нет ни совести, ни чести».

Вот такое оно: перемирие по-украински.