Ну что? Что опять? Потускнели краски, остыли тона и полутона? Ушли в мягкое, обитое плюшем небытие звуки, еле отдаваясь в сознании едва слышными шорохами и шепотками? Запахи дружно покончили с собой, уступая этот мир стерильному, безвкусному воздуху стационара, а сам мир потерял объем и перспективу, из новомодного 3D сдувшись до черно-белой картинки в скучном, монотонном учебнике?

Ну что я скажу тебе, Звезда Моя, в некоторых вещах ты верна себе, как никогда. Но... У меня есть средство. От твоей хандры, что захватила тебя полностью и начинает сочится из твоего тела тяжелым удушливым туманом, грозя отравить весь мир... От твоей периодической усталости от всего, с которой ты не рожалась, но которую тебе подарили так рано в этом мире.

Я буду кормить тебя борщом.

Садись на кухне тихой мышкой в уголке на диване, и смотри. Так будет даже правильней: Люди, питающиеся уже готовой пищей, даже не представляют, насколько они обкрадывают себя, отказываясь от её приготовления: Как много из того, что мы используем в пищу раскрывает все свои лучшие стороны на каждом шаге готовки... И лишь немногие усердные увидят эту красоту.

Борщ — это суп. Так я скажу с умным и серьезным видом, рассчитывая на то, что ты тихонько улыбнешься, под влиянием моей комичной серьезности... И поскольку борщ — это суп, я отправлюсь в экспедицию на вершины холодильника, где обитает Самая Большая Кастрюля В Этом Доме. После непродолжительного похода, и короткой, но ожесточенной битвы, Повелительница Посуды побеждена... Повержена, низложена и стянута на наш с тобой уровень жизни, где, наполненная водой, встанет молодильным котлом из сказки на конфорку самой, что ни на есть современной, электроплиты... Да, не спорь со мной! Молодильным Котлом! Помолчи, говяжья лопатка уже почти поверила мне... Есть! Теперь она обиженно глядит на нас с тобой из бездонной глубины Властительницы Кухни, еще не осознав того чудесного факта, что в том было ее предназначение.

Всему — свое время. Знающий эту простую аксиому обладает терпением, и именно терпение, спокойное и выдержанное, позволит нам выждать, пока закипит вода, терпеливо снять мутную пену, которая всегда всходит на поверхность, в ситуациях, когда варится что-то особенно волшебное, важное и вкусное... Снова и снова, до полной прозрачности бульона. Зачем? Ведь это просто борщ? И он все равно не будет прозрачным?

Из принципа. Мы же вкладываем в это душу, верно?

А что бы говяжьей лопатке на дне Вместительницы Яств было нескучно — мы накидаем ей соседок... Ровно Четыре Четвертушки Морковки — не больше и не меньше... Янтарными клинками они яростно входят в воду... и, присмиревшие, ложатся на дно, познав бессилие физической силы против бурления ожившей стихии. Вслед ним, глубоководной миной уходит на дно цельная луковица, неся в себе смертоносный заряд лукового сока... Ты знаешь, что вода — абсолютный растворитель? Что мы с тобой — удивительные существа, живущие в среде абсолютной энтропии? Посмотри на эту кипящую воду — как она вытягивает из моркови самомнение янтаря, как она разлагает непримиримую остроту лукового сока, низводя его убежденность в собственной исключительности до легких полутонов заднего плана, подчеркивающих вкус мяса, овощей... Да мало ли что мы еще сюда забросим, правда? Смотри: неуловимым жестом фокусника я мечу горсть черного перца, картечью вспарывающего поверхность воды, подрезанный чеснок и вымытый, взбодренный холодной водой пучок петрушки. Теперь бульон окончательно похож на море: гранитный массив мяса, оранжевые лучи морковочных звезд, раковины чеснока, водорослевые заросли петрушки и чинно парящая в пучине медуза луковицы.... Тебе не нравятся медузы? Да не переживай так, это же просто бульонная живность, она вся уйдет без остатка, останется только мясо, стынущее в ожидании своего часа и сам бульон. Но сначала мы добавим то, без чего не бывает ни одного моря.

Посолим. Что бы кто ни говорил... Ведь если соль — «белая смерть», то почему тогда океан — колыбель жизни?

Ну вот, а пока наше Море вызревает, можно заняться тем, что его наполнит. Ведь это тот самый день, когда нам с тобой нужны цвета, запахи и вкус: То, что наполнит этот день, то что вернет нам чувство, что мы с тобой все еще живы, да? Нам... Нам нужна жизнь. Солнце. Нам нужно солнце.

Та-дам! Палитра! Художники ренессанса замешивали свои краски на оливковом масле. Любители. Мы поступим сильнее — основой нашей палитры будет масло сливочное... Что там у нас с Солнцем? Какое оно? Желтое? Настругаем в соломку лук и забросим его на сковородку, где он зашипит, приобретая золотистый оттенок. Оранжевое? Добавим мелко натертой морковки, от чего наша палитра расцветет и запахнет еще сильнее. Красное? Наверное самую малость, но и эту малость мы должны учесть, для чего в палитру обрушится водопад наструганного соломкой сладкого болгарского перца... Красного, конечно же. Посмотри на получившийся оттенок! Видишь? Безумие детской акварели, но с запахом и вкусом... Никто не учил нас в детстве добавлять в свои акварельные палитры ошпаренный, ошкуренный и нашинкованный помидор... И слава богу. Это один из тех уроков, который лучше получить не в детстве, а в течении жизни. Сколько их, этих уроков, которые в детстве не нужны... Понюхай! Вот. Это помидор. Он нужен — одна лишь томатная паста не спасет...

Кстати, о томатной пасте. Неужели ты думаешь, что хороший, правильный день можно нарисовать только из одной палитры? Пускай даже такой солнечной? В конце концов, солнце способно нас согреть лишь тогда, когда мы полны крови, разносящей тепло по венам... Свекла! Внесите свеклу, я принесу ее в жертву! Подайте мне терку! Красное, больше красного! Как хорошо дурачится на эту тему, когда это всего лишь томатная паста, тертая свекла и сахар в одной посуде... Как хорошо, что бы так было всегда — и у всех. И никогда — по другому.

Что ты! Какой уксус? Тебе в сегодняшнем дне мало уксуса? Нет, серьезно? Смотри, я припас в холодильнике для этого случая еще один кусочек солнца и лета — Да, конечно лимон, только лимон... Это на первый день борщу все равно, что ты в него положил. Но только дилетанты едят борщ в первый день, сразу после готовки...

Палитры готовы. Приступим к холсту. Шинкованная соломкой капуста? Метнем в бульон, ведь нам нужен основной пейзаж. Добавим брусочки картофеля — и пейзаж уже как живой, он смотрит и дышит на тебя. Мы не дадим ему полной свободы, перехватим на половине пути и ошарашим нашими палитрами — Вытяжкой Солнца и Вытяжкой Жизни. Смотри! Зима превращается в Лето! Цвета и запахи наполняют пространство, и мы им обязательно в этом поможем! Лавровый лист! Зеленые сухие лодочки падают в бурлящий водоворот красок, что бы раскрыться, отдаться... Жгучий перец! Немного, чуть-чуть, но ты его обязательно почувствуешь — даже не как вкус, как знак, сигнал: «Жить!» И сразу же, вслед за ним, веселой бандой, с самыми, что ни на есть разбойными намерениями, на сцену врывается консервированная фасоль... Прости, если бы я знал, что ты захандришь, сделал бы все правильно и подготовил сухую. Но и так — тоже сойдет, поверь, фасоль — та еще публика... Остуженное, нарезанное мясо... Толченый с чесноком укроп, как сигнал выключения плиты...

Проголодалась? Ну... Совершим грех, что делать. Наложу тебе из кастрюли прямо сейчас. Черный хлеб в хлебнице, сало в морозилке, сейчас настругаю. Ешь... И помни. Борщ — это жизнь!

А самое главное — завтра он будет еще вкуснее.

El Chupanibre

Немного наваристого юмора на тему борща