Следствие по делу о крушении малайзийского лайнера МН17 велось однобоко, с единственно целью - обвинить Россию. В объективности суда тоже приходится сомневаться, однако, в любом случае, в ходе процесса общественность может узнать о неожиданных фактах, считает политолог, обозреватель МИА Россия сегодня Владимир Корнилов

Окружной суд Гааги (Нидерланды) в понедельник, 9 марта, начал рассмотрение дела о крушении малайзийского «Боинга» МН17 в районе села Грабово Донецкой области 17 июля 2014 года, в результате которого погибли 298 пассажиров и экипаж. В июне прошлого года следственная группа объявила имена подозреваемых: это граждане РФ Игорь Гиркин (известный под фамилией Стрелков), Сергей Дубинский, Олег Пулатов и гражданин Украины Леонид Харченко.

— Владимир, можно ли рассчитывать на объективность начавшегося сегодня суда?

— Сомневаюсь. Дело в том, что изначально само следствие строилось исключительно исходя из одной единственно правильной, в кавычках, версии, на что указывала и малайзийская сторона — на то, что всё следствие было построено исключительно ради того, чтобы обвинить во всех грехах Россию. И, соответственно, суд изначально, как мы видим из того, как строится этот процесс, как он планируется, нацелен не на установление истины, а на создание соответствующей картинки, на организацию долгоиграющего, растянутого на много сезонов судебного телешоу.

Даже выбор помещения для этого суда — я вот посмотрел, послушал комментарии пресс-спикера этого Гаагского районного суда — строился на том, чтобы подобрать помещение, куда вместилось бы большее количество журналистов. То есть, вы понимаете, что больше всего заботило этих судей.

При этом мы видим, что следствие уже говорит о том, что у нас есть некие свидетели запуска ракеты, но мы их засекретим, они будут анонимны. Ну, вы понимаете, при анонимности показаний — всё что угодно и кто угодно могут показать, потому что мы проверить этого не сможем. Так что не думаю, что этот процесс можно считать объективным. Но при этом, конечно же, на протяжении нескольких лет, он будет использоваться исключительно ради одной цели, ради той самой цели, на которую и работало следствие.

— Как вы думаете, может ли во время этого процесса появиться в публичном доступе информация о фактах, которые поставят под сомнение навязываемую сейчас версию?

— Насколько я понимаю, как минимум, один из так называемых обвиняемых, а может быть и несколько, будут представлены на этом процессе своими адвокатами. Я очень надеюсь, что эти адвокаты предъявят такие факты, документы, и, как минимум, зададут вопросы, вполне логично вытекающие из хода следствия — и, соответственно, поставят под сомнение независимость следственного процесса.

Сейчас-то уже немало таких вопросов есть, и они задаются вслух. Но следственная группа упорно делает вид, что она не замечает этих вопросов. Мы помним самый показательный пример, как следственная группа кричала криком на весь мир: вот он, этот корпус ракеты, сбившей самолёт, установите серийный номер. И когда Министерство обороны России предъявило им документы о том, что этот серийный номер принадлежит ракете, которая была поставлена в армию Украины, то сразу же потеряли интерес к этой ракете, к этому корпусу. Оказывается, это уже неважно. Более кричащего и показательного факта даже и придумать сложно.

Сейчас, например, международная группа журналистов Bonanza Media привлекла малайзийского аудиоэксперта, который камня на камне не оставил от тех аудиозаписей, которые были предъявлены Службой безопасности Украины (СБУ) и, собственно, на которых и базируется обвинение против этих четырёх человек, искусственно притянутых «за уши» в качестве обвиняемых или подозреваемых.

Но, вы думаете, какое-то западное СМИ обратило на этот анализ внимание, кто-то проанализировал это, как-то откликнулся? Нет, все сразу же, даже не вникая в анализ этого эксперта, подробнейший, очень чёткий, недвусмысленный, который показывает, что эти записи были сфабрикованы — вместо этого все кинулись обвинять в ангажированности саму эту независимую группу российских и голландских журналистов. Всё, больше ничего доказывать не надо — обвинить тех, кто нашёл какие-то лишние, не нужные, не вписывающиеся в основную версию, доказательства — и всё, на этом можно закрыть глаза на эти самые доказательства.

— Но всё же — есть у вас хотя бы маленькая надежда на то, что судьи подойдут к делу не столь однобоко, как это делала следственная группа?

— Всё будет зависеть от того, как будет строиться процесс. Если там львиную долю доказательств будут заслушивать без публики… Мало того, уже суд намекает на то, что из-за коронавируса может — я так понимаю, в том случае, если процесс вдруг пойдёт не в том направлении, какое нужно — вообще закрыть весь процесс от публики. И такая версия уже предварительно рассматривается. То есть, в принципе, что угодно там могут нарисовать.

Но, опять-таки, наличие адвокатов так называемых обвиняемых, всё-таки даёт надежду на то, что мы с вами сможем услышать и увидеть эти документы. В любом случае следственная группа и судьи должны будут оценивать эти документы и доказательства. Должны будут отвечать на неудобные для них вопросы, чего следственная группа избегала до суда. Так что, в любом случае, я думаю, мы много нового узнаем об этом процессе и об этой трагедии. И, самое главное, о том, куда же делись ключевые вещественные доказательства — например, радары США, снимки, на которые госсекретарь США ссылался буквально через пару дней после этой трагедии. А заодно, кстати, узнаем о том, как состряпали аудиозаписи в СБУ. Это тоже очень будет полезно для выявления того, как вообще стряпались все эти обвинения.

И я надеюсь, что всё-таки в ходе судебного заседания суд будет вынужден рассматривать и вопрос ответственности Украины за то, что она вопреки всем международным обязательствам, не закрыла воздушное пространство для гражданских самолётов над зоной боевых действий. Вот этот вопрос — он ключевой, он важный, и придётся суду всё равно это оценивать. Источник

Суд по делу MH17: ни объективности, ни профессионализма

В Нидерландах начался суд по делу о крушении малайзийского Boeing в Донбассе. Суд, итоги которого можно с большой долей вероятности считать предрешенными, ибо обвинение целиком основано на выводах той самой следственной группы, к составу и работе которой все эти годы было, мягко говоря, много вопросов. Впрочем, сейчас эти вопросы суд тревожат мало: сегодня его гораздо больше волновало, почему те, кого назначили обвиняемыми, так и не прибыли на процесс.


Дело о крушении рейса MH17 рассматривает окружной суд Гааги. Но все заседания будут проходить в Амстердаме, прямо на территории аэропорта Схипхол. И причин этому несколько. Прежде всего потому, что именно отсюда отправился в свой последний полет Boeing "Малайзийских авиалиний", здесь находится мемориал памяти погибших, а также из-за огромного интереса мировой прессы. Аккредитованы несколько сотен журналистов. И для удобства их работы был подготовлен целый авиационный ангар.

В пресс-центре организована прямая трансляция из зала суда. С шести камер. Для родственников погибших зарезервированы несколько помещений в Амстердаме. Во время процесса они будут проживать там под охраной. Первое заседание начинается с того, что председательствующий Хендрик Стейнгаюс представляет всех участников процесса. Присутствующих — это судьи, прокуроры и адвокаты — и тех, кого на этом процессе мы вряд ли увидим, - четверых подозреваемых. Троих россиян - Игоря Гиркина, Сергея Дубинского и Олега Пулатова - а также гражданина Украины Леонида Харченко.

В зале суда звучат все 298 фамилий жертв этой катастрофы. Для родственников погибших это трогательный момент. И неоднозначный. Им снова приходится переживать тяжелые эмоции и вспоминать о своих потерях. Но в то же время они, конечно, хотели бы, чтобы справедливость восторжествовала и виновные в гибели их близких понесли наказание.

Это единственная возможность — в минуты перерыва на входе в комплекс правосудия пообщаться с участниками процесса, адвокатами и родственниками погибших. Коллеги-журналисты сразу берут их в плотное кольцо, а уже через несколько минут служащие суда выводят.

Вот только будет ли справедливым этот суд? По мнению специалистов, методы и качество работы совместной следственной группы не позволяют считать расследование объективным и профессиональным. По многим причинам. Например, России было отказано войти в состав следственной группы. При том что Украина вошла и имеет все возможности влиять на результаты расследования. Тем более что следователи до сих пор игнорируют сам факт, что в июле 2014 года Украина не закрыла воздушное пространство над зоной боевых действий, тем самым подвергая опасности все гражданские воздушные суда, пролетающие над Донбассом. Ну, и, наконец, следствие с самого начала предвзято относилось к любой информации со стороны России.

2015 год. Специалисты концерна "Алмаз-Антей" провели натурный эксперимент с подрывом ракеты возле кабины самолета. Результаты опровергли гипотезу о том, что реальный пуск ракеты "Бук" 17 июля 2014 года был осуществлен из района Снежного, где тогда стояли ополченцы ДНР и на чем настаивает следствие. Это значит, что "Бук", если и стартовал, то из другой точки.

2016 год. Россия передала первичные данные радиолокационной станции, которые полностью исключают возможность пуска ракеты с территории ополченцев.

2018 год. Российской оборонное ведомство обнародовало сведения о производстве и учете ракет комплекса "Бук", из которых следовало, что изделие, которым был сбит Boeing, произведено в 1986 году и отправлено в одну из частей на территории тогда еще Украинской ССР. Последние годы стояло на вооружении украинской армии. И тогда же Минобороны привело доказательства фальсификации видеоизображений якобы российского "Бука", к оторые и были положены в основу доказательств голландскими следователями.

Сегодня голландские адвокаты родственников погибших очень неохотно отвечали на наши вопросы, почему доводы России следователи игнорируют, на ходу придумывали объяснения.

- Как вы считаете, почему следователи не обращают внимания на данные, предоставляемые Россией?

— Насколько я знаю, члены совместной следственной группы запрашивали у России некую информацию. И Россия ее предоставила. Но, по мнению следственной группы, она не была полной. Более того, некоторые данные имели признаки манипуляции, — сказал представитель группы адвокатов родственников погибших Питер Лангстраат.

Совместная же следственная группа строит все свои выводы на сомнительных данных из соцсетей, на их грубой компиляции.

"До сих пор за эти 6 лет не предъявлено убедительных доказательств. А появилась масса вопросов, на которые нет ответов. Начиная с того, почему в этот день не работали все радары на Украине, куда делась вся эта информация, где переговоры диспетчеров, почему документ голландской контрразведки военной три с половиной года скрывался, о том, что никаких "Буков" в зоне поражения не было. Важно, что эти вопросы задаем не мы, из России, а эти вопросы задают люди, которые живут и работают в Голландии и Германии", — отметил Александр Малькевич, президент Фонда защиты национальных ценностей, председатель Комиссии Общественной палаты РФ по развитию информационного сообщества.

Как заявила судья Мария Кнайф, материалы голландского журналиста могут все-таки быть приобщены к делу. Прозвучала сегодня и позиция защиты. Нидерландский адвокат Олега Пулатова Будевейн Ван Эйк выступил в суде весьма убедительно.

Эта позиция будет заявлена еще не раз, ведь процесс будет долгим. График заседаний составлен на год вперед. Источник