Прошедшая неделя оставила странное гнетущее чувство. На грани восприятия. Внешне пока все относительно нормально, если не придираться к мелочам. И все же. Что-то пошло не так, как хотелось бы. Или Россия несколько переоценила свои возможности, или наступил момент, когда ее стратегия вошла в противоречие со стратегией ГУЦ, или что-то еще, что не дается точно уловить. Так бывает, фактов недостаточно, а ощущение поганое.

Первое, что царапнуло сознание, это признание Россией факта теракта над Синаем в виде заложенной в самолет бомбы. В одном этом факте нет ничего особенно удивительного. С самого начала было понятно, что никто нам правды не расскажет, а вокруг этой катастрофы развернулась настоящая торговля. Но то, как и когда это было сделано, показывает, что эту торговлю Россия с большой вероятностью если и не проиграла, то уступила серьезно. Опять же, никаких доказательств я не приведу, у меня их просто нет, но согласие России на признание теракта это явный результат мимолетной встречи Путина и Обамы в кулуарах саммита G-20. И результат их какой-то договоренности. И это было ожидаемо. Но ощущение, что продешевили, уступили.

Пока единственный внешний итог этой договоренности выразился в усилении нашей операции в Сирии с подключением дальней авиации и использовании всей линейки российских крылатых ракет. А еще начало реального противодействия террористической нефтедобычи. Ура, ура. Но это все снаружи. А что внутри? А внутри проглядывает совершенно иная картинка.

Бомбежки смотрятся эффективно, но явно нерационально. Если первый удар крылатыми ракетами из Каспия смотрелся в качестве внушительной демонстрации возможностей и именно этим был оправдан, то задействование дорогостоящих ресурсов стратегической авиации, которой не так много, а также стратегических крылатых ракет, стоящих многие миллионы, по пустынным лагерям террористов и локальным складам выглядит явной стрельбой из пушки по воробьям. Экономику этого процесса даже не оправдывает тот факт, что прекращение нефтедобычи ИГИЛ может способствовать росту нефтяных цен. Ибо сам этот рост прямо сейчас будет работать на США куда больше, чем на саму Россию.

Теракты в Париже внешне тоже скорее сыграли России на руку. Олланд немедленно объявил о присоединении к борьбе против ИГИЛ и стал чуть ли не союзником России в этом тяжелом деле. Американцы по этому поводу даже выразили сдержанное порицание. Это же их союзник, а не российский. Позиция Франции разрушает единство Запада в принуждении России присоединиться именно к западной коалиции во главе с США. А тут такой провал единого строя. Но и это лишь внешняя сторона.

Илларионов, давно записавшийся в непримиримые оппозиционеры и либералы, на неделе разразился чуть ли не истерикой по этому поводу, как и прогнозами, что Россия при полном попустительстве Запада вот прямо сейчас начнет бомбить Катар и КСА. И опять. Если либералы кричат, значит все идет, как надо. Но почему ощущение, что Россию загоняют все дальше в западню и пытаются ее руками решить совершенно чужие ей проблемы.

Добавим еще любопытный факт. В ответ на объявление Францией чрезвычайного положения в стране и временное закрытие границ Голландия предложила создать этакий мини-Шенген в составе Бенилюкса, Германии и Австрии. Это вроде как продиктовано исключительно заботой о местном населении и его защите от излишнего нашествия толп новых беженцев из Африки и Ближнего Востока. И что тут такого? Каждый спасается, как может.

Но вглядимся в наметившуюся конфигурацию сил. Мини-Шенген это прообраз 4-го Рейха. Франция, чуть менее явно Британия и почти тайно США – союзники России. Усиливающееся противостояние Китая и США в Тихом океане. Масштабное экономическое сотрудничество России и Германии на фоне усиливающихся политических разногласий. Ничего не напоминает? А мне так очень даже. Что-то из конца тридцатых прошлого века. Дежавю.

И ведь все почти уже определилось. Осталось дождаться выборов в США, становление неонационализма в Германии на фоне острых конфликтов с «беженцами», открытой финансовой атаки Китая на доллар. И ситуация станет прозрачной для всех.

Печальнее всего в этом то, что к решающим событиям сама Россия подходит в очень плохой «физической» форме. Не в плане вооружений или армии. Здесь как раз все неплохо. В плане общего состояния общества. И это уже другая аналогия. Перед Первой Мировой перед царем стоял сложный выбор на кого опереться. На аристократию в союзе с прозападной буржуазией, на национальную буржуазию или на народ. Царь выбрал первое. Чем закончилось, помним. И ведь буквально за год до войны «рейтинг» царя в народе все еще был незыблемым.

Массовый протест дальнобойщиков сам по себе не очень значим. Но как симптом… Это первое явное проявление того, что кто-то достаточно высоко во власти решился отринуть показательную лояльность и начал свою игру.

Разумеется, пока все не так печально. Игра никогда не идет в одни ворота. Глупо надеяться на то, что бить будешь только ты, а противник исправно подставлять «вторую щеку». Из всего происходящего можно и нужно делать правильные выводы и искать свою контригру. И наверняка положение далеко не безнадежное. Но времени остается все меньше.