Неделю назад, когда народные электро-гуляния в столице Армении находились на пике, и российские блоггеры, политологи и государственные мужи рассуждали о возможности возникновения в стране хорошо всем нам известного движения под названием «майдан», я написала — ничего там не срастется, майдан сдуется, не раздувшись в полную силу. Тогда эти слова были следствием ощущения, или, как я это называю, исторической интуиции. Теперь можно проанализировать ситуацию, благо во многом она уже в прошлом.

Итак, майдан. Как показал опыт Украины, да и других стран, побежденных этим явлением, для успеха этого хорошо оркестрированного «народного протеста» (за все хорошее против всего плохого) необходимы несколько составляющих. И одна из главных из них — наличие внутреннего врага, против которого должен быть обращен протест. Одного правительства, или одного президента для этого мало — речь должна идти о достаточно большой группе граждан, которая отличается от остальных либо своим этническим происхождением, либо вероисповеданием, а идеально, если и тем, и другим. И мы видели на примере киевского майдана, что такая группа была найдена, идентифицирована и в те еще «вегетарианские» времена позиционирована как «москали». Ватники, колорады, рашисты, сепары — это все определения более позднего периода.

А что же Армения? Здесь подобная группа отсутствовала по факту. Если можно было бы вернуть ситуацию на 25 лет назад, то ее роль могла бы исполнить азербайджанская диаспора, но в результате войны вокруг Нагорного Карабаха население бывшей республики СССР стало моноэтничным. Насколько мне известно, этнических русских на территории Армении немного, и они не играют сколько-нибудь заметной роли в политической жизни страны. Религиозного конфликта тоже нет: теологические различия между Армянской монофезитской церковью и Русской православной, конечно, имеют место быть, но они сглаживаются веками взаимодействия. Иными словами, это — не отношения между католиками, униатами и православными, и здесь, конечно, можно бросить зажженную спичку, но пороха она не найдет.

Не следует упускать из виду еще один момент — Нагорный Карабах. Когда над Украиной вставало зарево майдана-2014, мало кто из его участников думал, что это может привести к расколу страны и территориальным потерям в результате гражданской войны. В Армении, судя по всему, есть понимание, что при определенном развитии событий — если ситуация выйдет из-под контроля — потеря Нагорного Карабаха более, чем вероятна. Вряд ли кто-то в здравом уме и твердой памяти сомневается в том, что Азербайджан постоянно «сидит в засаде» по этому вопросу, и для него политическая дестабилизация в соседней стране по лекалам майдана была бы драгоценным подарком, знаком свыше и концентрированным выражением Божьей волей. Дальше можно рассуждать о том, сросся бы у Азербайджана проект по возвращению Нагорного Карабаха или нет, заступилась ли бы за Армению, как за участника ЕАЭС, Россия или нет. Но попытка восстановить, с точки зрения Азербайджана, историческую справедливость, наверняка была бы предпринята. И армяне это хорошо понимают.

События в Ереване показали одно — майдан не проходит не только там, где крепка и решительна власть (действия армянского руководства, честно признаюсь, не произвели на меня особого впечатления), но и там, где нет националистической составляющей. Крики «кого-то там на гиляку» и «кого-то там на ножи», по-видимому, являются обязательным элементом этого ядовитого «компота», а не эксцессами, которые позволяют себе отдельные несознательные граждане (в чем в случае с Украиной пытались уверить нас в свое время умеренные «майданутые» и наши собственные либералы). Ну, а дальше неизбежно возникает вопрос, почему же на Украине этот ингредиент наличествовал, и все у инициаторов «майдана» срослось, а в Армении нет...

Ответ на этот вопрос, что очевидно, следует искать не в событиях недельной давности, и не в событиях полуторалетней давности, а намного-намного раньше в истории одного и другого государства.

Анастасия Скогорева (ежики)
My Webpage