Есть ли где в мире такие весы, что могли бы взвесить скорбь и горе людское? Нет, но если бы они были, то их бы раздавило грузом горя само здание Луганской облбольницы. Сейчас, когда город-герой Луганск изо всех сил даёт отпор евро-бендеро-фашистским полчищам нелюдей, сюда потекла река раненных и убитых. Детей, женщин, стариков – всех, кому озверелая киевская хунта, навесив ярлык «террорист», отказала в праве жить.

Одной из таких «террористок» оказалась скромная луганская пенсионерка Тамара Ивановна Назарова, попавшая под миномётный обстрел украинской армии в спальном районе города, где она живёт. Тамара Ивановна делится воспоминаниями:

Страшно даже вспомнить. Я возвращалась из магазина, покупала продукты, кушать же надо. Начался обстрел. Я, конечно, растерялась. Обстрел шёл справа налево. Если бы я сообразила побежать вправо такого, конечно бы не случилось, но я побежала влево. Как это произошло, я не помню, а только помню, что я с этой оторванной рукой в обнимку с криком неслась к подъезду. А там уже мне помогли ребята. У нас доктор-анестезиолог живёт в подъезде. Он жгут наложил, это его заслуга. Этот удар миномёта был двадцатого числа. Я считаю, что легко отделалась. Поранена сильно левая нога, бок разорван, вот у меня тут всё течёт (показывает на культю) Без руки осталась.

- А Вы сами живёте? Дети есть?

Я с сестрой живу.

- Проведывает?

Проведывает, но как тут проведывать? Продуктов-то тоже нет. Лежишь тут и переживаешь за близких. Сюда доехали, отсюда доехали. А как они там очередь за водой стоят? (в Луганске сейчас нет водоснабжения. Мирные жители стоят в очередях за водой, которую подвозят в жилые районы в бочках ополченцы. При этом нередки случаи, когда украинские диверсанты обстреливают такие очереди и люди гибнут под ударами миномётов – Авт.) Короче, мягко скажем, невесёлая жизнь.

- Вот так работает киевская хунта. Больше жертв среди мирного населения, чем среди ополченцев.

Я вообще ополченцев не видела.

- В основном все ополченцы находятся за чертой города, на линии фронта.

Я туда не выхожу, а вот диверсантов, которые наводят с помощью телефонов на всякие объекты типа школы, вот их я видела. Одного при мне поймали. Досталось ему хорошо, но надо думать, что делаешь. И самое обидное, что это луганчане… С другой стороны, и хорошее открылось в людях в связи с этими событиями. Вот медсёстры, нянечки. Ну за что они работают? Могли бы сидеть дома. А они ходят вокруг нас, вонючих и грязных — потому, что воды нет – и всё делают своими руками.

- Да, очень тяжело…А какая-то помощь нужна? Лекарства?

Пока лежим, а потом будет дальше видно. Надо будет обращаться в аптеку.

- Сейчас пришла в город гуманитарная помощь из России. Так, что всем обеспечат.

Ну, дай-то Бог!.. Да их отогнать надо от города, чтоб всё было хорошо. В напряжении просто живём. Идёшь по улице и не знаешь… Это же внезапно происходит, хлопает сзади и всё!..

- Если бы у Вас была возможность сказать несколько слов Порошенко, что бы Вы ему сказали?

Что я бы ему сказала? Мы тут не сепаратисты. Мне 68 лет. Будет ли федерализация, будет ли единая Украина… В Луганске не было движения за отделения от Украины. Выступали за федерализацию. А федерализация и сепаратизм это же разные вещи! Федеральных государств полмира.

- Ну да. И ни на каком из моментов они не прислушались к мнению луганчан.

Абсолютно! И с такой ненавистью о нас говорят. Ну за что? Почему?.. Здесь остались пожилые люди, которые боятся квартиру бросить. Вот я сейчас уеду, квартиру разбомбят, куда я буду возвращаться? Вы понимаете, какая жизнь сложная. Никто мне никакой помощи оказывать не собирается. То же самое и все остальные. Кто-то с внуками остался. Деток маленьких постарались вывезти, но всё равно у нас на квартале и детки маленькие и молодёжь есть. Я даже и не подозревала, что среди молодёжи так много бескорыстных людей есть! Мне это очень приятно, несмотря на всю ситуацию.

- Пожелаю выздоровления, насколько это возможно.

Спасибо. Вы Москве привет передавайте. Я её уже, наверное, не увижу.