Российской оборонке предстоит пережить еще одну конверсию. Такой вывод можно сделать из выступления премьера Дмитрия Медведева на инвестиционном форуме в Сочи. По его словам, к 2030 году оборонно-промышленный комплекс (ОПК) страны должен выпускать не менее половины продукции гражданского назначения.

«Планируется, что доля продукции гражданского и двойного назначения в общем объеме производства в ОПК должна составлять не менее 30%, а к 2030-му — не менее 50%», — сказал глава кабмина, отметив, что в 2016 году этот показатель составил 16−17%.

Медведев напомнил о конверсии, проводившейся в начале 1990-х. «Доля „гражданки“ в ОПК составляла в 1991 году 57%, а несколькими годами позже достигла 80%», — сказал премьер.

Впрочем, глава правительства признал, что конверсия в 1990-х происходила ценой «абсолютного падения ОПК», тогда как сейчас, напротив, «нужно решать важнейшие задачи развития отрасли». Поэтому нынешняя конверсия будет попыткой перевести ОПК на «на современную бизнес-модель управления с разумным уровнем рентабельности».

По мнению премьера, предприятиям оборонки нужно «готовить под себя ниши» на «гражданских» рынках, а где-то «просто прошибать барьеры, которые существуют, умелым образом используя защитные меры, в том числе в рамках ВТО». Кроме того, по словам Медведева, государству необходимо «умело субсидировать экспортные поставки, если это требуется — использовать гарантийные механизмы».

Среди других задач, которые стоят перед ОПК в настоящее время, Медведев назвал необходимость привлечения в отрасль инновационных решений. Он отметил, что в прежние годы «оборонка была генератором инноваций», которые потом использовались в гражданской промышленности, однако сейчас эта тенденция изменилась, и «оборонка должна в большей степени притягивать всякого рода инновационные решения».

Кроме того, Медведев призвал проанализировать потребности в продукции ОПК, и ранжировать предприятия оборонки по степени их готовности к конверсии. «Надо понять, на чем сделать упор, какой прогноз по высвобождаемым мощностям, какие производства необходимо сохранить под мобилизационные нужды, после того, как активная работа по переоснащению Вооруженных сил современной техникой в основном закончится», — сказал премьер.

Что стоит за планами кабмина добиться от ОПК «разумного уровня рентабельности»? Способна ли оборонка, пойдя путем конверсии, стать локомотивом российской экономики?

— Повышение доли гражданской продукции до определенного уровня не должно быть ориентиром для предприятий ОПК, — считает доктор экономических наук, профессор, президент Академии проблем военной экономики и финансов Сергей Викулов. — Отталкиваться в данном случае надо от внешнеполитической обстановки и объема необходимой стране военной продукции. Этот объем четко определяют государственная программа развития вооружений и гособоронзаказ. Если же ставить во главу угла проценты производимой оборонкой «гражданки», это поставит под удар обороноспособность РФ.

Другой вопрос, что военные промышленники могут делать что-то сверх гособоронзаказа. Но и здесь, как показывает опыт конверсии 1990-х, они вполне способны самостоятельно решать, какую гражданскую продукцию им стоит выпускать, и в каких объемах.

Думаю, предприятиям ОПК будет достаточно создать специализированные структуры, которые будут изучать потребности рынка и формировать соответствующие заказы. Действовать эти структуры смогут по законам рынка, а не по законам производства оборонной продукции.

«СП»: — Оборонным предприятиям трудно пробиться на «гражданские» рынки?

— Я считаю, особых сложностей здесь нет. Но чтобы движение в этом направлении было эффективным, необходимо решить крупную проблему: позволить предприятиям ОПК внедрять военные технологии в гражданскую продукцию. Эта проблема существовала еще во времена СССР, и до сих пор является «узким местом».

США, например, широко используют передовые военные технологии на «гражданке», и от этого военная мощь Америки не страдает. А у нас и сегодня опасаются, что тиражирование военных технологий выйдет боком.

Я считаю, вопросы передачи технологий должны регулироваться государством. Нужны четкие рамки и правила, и тогда обеспечить гражданские производство военными ноу-хау вполне возможно.

«СП»: — Существует ли риск, что новая конверсия вынудит высокотехнологичные оборонные предприятия выпускать копеечный ширпотреб и деградировать, как это было в 1990-е?

— В 1990-е в оборонной отрасли была огромная неопределенность. Директора военных заводов просто не знали, что им делать. Доходило до коллективных писем руководителей оборонных предприятий в администрацию тогдашнего президента Бориса Ельцина: мол, скажите хотя бы приблизительно, какое задание дадите по военному производству? Но государственные структуры от этих обращений отмахивались.

Именно такое отношение органов госуправления к предприятиям ОПК привело в 1990-е к развалу отрасли, а не конверсия сама по себе.

Кстати, опыт тех лет показал, что лучше всего с задачей перевода военного производства на гражданские рельсы справились предприятия, которые относились к Министерству среднего машиностроения СССР. В это министерство входили наиболее высокотехнологичные предприятия, обладающие высочайшей культурой производства.

Это говорит о том, что передовые в плане технологий военные предприятия и сегодня без труда выживут на «гражданке». Скажем, с точки зрения авиационного моторного завода, нет принципиальной разницы, что производить: двигатели для военных самолетов, или двигатели для гражданских лайнеров.

Думаю, если в перспективе объемы военных заказов в России будут снижаться, это не станет крахом для нынешних предприятий ОПК.

«СП»: — Конверсия ОПК может стать локомотивом экономики?

— В принципе, может и даже должна. Но надо понимать: очень многое здесь зависит от качества государственного управления…

— Едва ли при нынешней конверсии можно рассчитывать на результат, принципиально отличающийся от 1990-х, — считает президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич. — Все-таки предприятия ОПК очень трудно переориентировать на другие цели. ОПК — сугубо государственный, закрытый сектор экономики, со специфическими методами управления. Не его это дело — заниматься производством товаров широкого потребления.

Выпуском ширпотреба, я считаю, должен заниматься частный бизнес на свои деньги. В этом случае бизнес сам будет снижать издержки, бороться за рентабельность. Влезать же с подобными бизнес-моделями управления в сектор ОПК, я считаю, нет смысла. Там можно будет, конечно, инсценировать, что кто-то где-то снизил затраты, но это будет происходить вне рамок конкуренции и открытости, внутри которых только и могут эффективно работать управленческие бизнес-модели.

В 1990-е, помню, одно из предприятий военно-промышленного комплекса наладило в рамках конверсии производство необыкновенно чистой водки. Такой выбор «гражданской» продукции объяснялся просто: на производстве использовался чистейший спирт, его делали прямо на месте. Водка из него продавалась по вполне конкурентным ценам, но недолго. Думаю, кто-то из тамошних экономистов все же рассчитал ее примерную реальную стоимость, исходя из стоимости оборудования. Каждая бутылка, уверен, получилась «золотой».

Примерно такая же ситуация возникает при попытке любого предприятия ОПК наладить побочное «гражданское» производство. Стоимость этой продукции трудно рассчитать, трудно понять, стоит ли игра свеч. Думаю, если переусердствовать с достижением процентов, озвученных премьером, неизбежны новые эксцессы.

Проблема в том, что любая экономика делится на несколько сегментов (или укладов), которые друг от друга не зависят. В случае России экономика делится на четыре сегмента. Первый — это как раз ОПК, где все транзакции строго определены, и где под производство есть активы и оборудование. В сегменте ОПК просто невыгодно действовать по рыночным правилам — в противном случае неизбежно увеличение стоимости военной продукции.

Второй сектор российской экономики — экспортный, третий — полностью рыночный, где участники используют импортную продукцию и комплектующие, четвертый — мелкотоварное производство, включая сельское хозяйство.

Во всех этих секторах, повторюсь, действуют свои правила, и применять везде одни и те же подходы к управлению явно не стоит. Чтобы переориентировать ОПК на «гражданку», нужно либо часть его производственных мощностей продать, чтобы вывести их в открытое конкурентное поле, либо сдать в субаренду. Но такие действия чреваты злоупотреблениями, и потому гораздо правильнее, чтобы каждый сектор занимался своим делом. Думаю, пора признать: предприятия ОПК могут выпускать гражданскую продукцию, но не в таких сказочных количествах, о которых говорит премьер.

Андрей Полунин