Игра в поддавки


С точки зрения права все банки, действующие в нашей стране, являются российскими. Они зарегистрированы в российской юрисдикции, их деятельность регламентируется законами и другими нормативами Российской Федерации.

Когда говорят, что тот или иной банк, действующий в России, является иностранным, имеют в виду, что его капитал полностью или частично принадлежит нерезидентам – иностранным юридическим и физическим лицам. Большая часть таких иностранных банков в России – дочерние структуры известных во всем мире банков.

В начале 2007 года в банковской системе РФ число кредитных организаций с участием нерезидентов в капитале, по данным Банка России, составило 153. Максимальное число таких организаций было зафиксировано на начало 2014 года – 251. На начало 2021 года их число уменьшилось до 124.

Доля иностранцев в совокупном уставном капитале кредитных организаций на начало 2007 года равнялась 15,90%. Максимального значения этот показатель достиг в начале 2014 года – 26,42%. А в начале 2021 года он был уже равен 14,37%. Из 124 действовавших на начало 2021 года кредитных организаций с участием нерезидентов у 72 кредитных организаций доля нерезидентов в уставном капитале составляла более 50%.

У отечественных банков, которые являются российскими не только по юрисдикции, но и капиталу, до 24 февраля 2022 года была сеть зарубежных учреждений, но их было несравненно меньше, чем число учреждений иностранных банков в России. Дочерние структуры за рубежом были лишь у Сбербанка и ВТБ.

Уже первые санкционные пакеты коллективного Запада предусматривали жесткие рестрикции против ведущих российских банков: блокировку операций через систему СВИФТ, закрытие корсчетов в западных банках, запреты на проведение кредитных операций с российскими банками, а также заморозку зарубежных активов. Последняя мера особенно затронула Сбербанк и ВТБ.

То, какова судьба дочек, филиалов и представительств российских банков за рубежом, летом прошлого года глава ВТБ Андрей Костин объяснил на примере одной своей «дочки» в Германии: «Давайте объясню на бытовом уровне. У нас был банк в Германии, отлично работающий банк, который в состоянии рассчитаться по всем своим обязательствам, вернуть все свои активы.

Нас отстранили от управления, поставили своего управляющего, и говорят - ну вот сейчас банк расплатится со всеми, а потом вы можете даже продать свой банк, только деньги вам все равно не вернут: их просто заморозят на счетах». Относительно возможности в судебном порядке отменить санкционные решения в отношении заморозки зарубежных активов российских банков Костин высказался уверенно: «...идея совершенно утопичная».

Однако вместо принципа «зуб за зуб» мы до сих пор видим игру в поддавки со стороны Москвы. Нет, конечно, какие-то ограничения для иностранных банков в России вводятся, но с большим отставанием от того, что делает Запад в отношении российских банков. До сих пор более пятидесяти банков, полностью или частично принадлежащих нерезидентам, продолжают оставаться в России. С Россией распрощались в первую очередь те банки, у которых в нашей стране были представительства. Здесь издержки, связанные с уходом, минимальны.

Что касается «дочек», то некоторые сами «заморозили» свою деятельность в России. Другие функционируют и очень даже активно. Некоторые остаются по той причине, что не хотят терять хороший бизнес. А большинство хотели бы уйти, но не могут. Еще год назад громогласно о сворачивании деятельности в России заявили немецкие банки Commerzbank и Deutsche Bank, а также американские банки JP Morgan Chase и Goldman Sachs Group. Другие иностранные банки без большого шума стали готовиться к эвакуации, подыскивая в России покупателей на свои бизнесы.

Потом выяснилось, что продать свой бизнес в России они не могут. Президент утвердил перечень из 45 банков РФ, в которых нельзя совершать сделки с долями иностранцев из недружественных стран. Для таких сделок нужно «особое решение» правительства. В перечень вошли системно значимые банки Райффайзенбанк и «ЮниКредит» – «дочки» австрийского Raiffeisen Bank International (RBI) и итальянского UniCredit, а также входящий в топ-30 Ситибанк, принадлежащий американской Citigroup.

Одна из финансовых групп, которой удалось продать свою «дочку» до президентского указа, была французская Societe Generale. Но не всем банкам так повезло: в конце июля 2022 года HSBC согласился продать свой банк местному Экспобанку, но сделка еще не завершена – стороны не получили одобрения со стороны подкомиссии правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в РФ (эта инстанция уполномочена, согласно указу президента РФ, давать разрешение на продажу иностранного банка или его доли). На начало марта ожидаемого HSBC разрешения еще не было.

А вот австрийский Raiffeisen Bank International (RBI) пока не инициировал заявки на получение разрешения на уход из России. Потому что «дочка» австрийского банка очень неплохо себя чувствует в нашей стране. И даже извлекает немалые выгоды из ситуации, когда практически все российские системообразующие банки оказались под санкциями. Как сообщил в феврале этого года Raiffeisen, на его российскую «дочку» приходится 40–50% платежей России с другими странами. За прошлый год ее депозитный портфель вырос на треть.

Российская «дочка» Raiffeisen в прошлом году получила рекордную прибыль. Думаю, она не уйдет и до конца текущего года. Банку Raiffeisen нужна Россия для того, чтобы получать рекордные прибыли, России банк Raiffeisen нужен для того, чтобы обходить западные санкции (прежде всего по части международных платежей).

А что можно сказать об остальных 44 банках из указа президента? Над ними нужен жёсткий контроль. Через них могут совершаться операции, которые, мягко выражаясь, не совпадают с интересами Российской Федерации. Или даже угрожают безопасности страны. И первое, что надо сделать: ввести внешнее управление над «дочками» нерезидентных банков. Подобно тому, как ещё год назад ввели внешнее управление в отношении «дочки» ВТБ в Германии (о чем сказал А. Костин). Увы, это до сих пор не сделано.

В тех банках, действующих в юрисдикции Российской Федерации, где капитал российский и иностранный, западные акционеры и топ-менеджеры продолжают участвовать в управлении. Между прочим, в январе 2023 года президент России Владимир Путин подписал указ, согласно которому российские компании, которые относятся к сфере машиностроения, энергетики и торговли, получат право принимать корпоративные решения без участия в обсуждении совладельцев из «недружественных» стран.

Для банков пока таких норм не вводилось. И ничего удивительного. Банк России защищает интересы нерезидентов из недружественных государств. Ряд российских чиновников, а также глава ВТБ Андрей Костин в июле прошлого года выступили с предложением вводить внешнее управление в российских «дочках» банков недружественных стран. Однако Центробанк этому решительно воспротивился. Его глава Набиуллина заявила, что вмешиваться в управление иностранных банков не будет. И это на фоне того, что в Европе в это время уже вводилось внешнее управление для «дочек» российских компаний.

Выступая 2 марта с.г. на встрече с банкирами, организованной Ассоциацией банков России, глава Центробанка Эльвира Набиуллина заявила: «Попытки лишить акционеров, которые участвуют в управлении банка только за то, что их позиция может не совпадать с рядом других акционеров, мне кажутся неправильными… Если мы без обоснований, без прозрачных способов будем каким-то образом неугодных акционеров лишать права акционеров, это, мне кажется, приведет к… негативным системным последствиям».

Подобная защита интересов западных банков вызвала справедливую негативную реакцию россиян в социальных сетях. Известный блогер Сергей Аксенов в связи с «откровениями» госпожи Набиуллиной опубликовал материал с запоминающимся заголовком: «Если госруководство не угомонит Банк России, Банк России "угомонит" Россию».

Процитирую заключительную часть материала:

Валентин Катасонов, профессор, д.э.н., председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова