Каким путем образовались самые крупные российские состояния


Между разумом и сутью (предметом, явлением, процессом) всегда есть посредник — слово. Чем менее в нём определённости, тем более ускользает суть. Поэтому нелишне ещё раз проговорить: у «олигархии» составной корень тот же, что и у «олигофрении». На древнегреческом «олиго» — малость, короткость, незначительность. Отсюда: 1) «малоначалие», «власть немногих»; 2) «немного ума», «малоумие».

«Олигофрения» коррелирует с «олигархией» не только в медицинской трактовке терминологии, но и, к примеру, — в общественно-экономической. Сверхсосредоточение ресурсов у немногих означает «выключение» из общего процесса остальных, многих. А «сосредоточенному ничтожеству» не хватает ума (ибо «умственный процессор» количественно слаб), чтобы правильно оценить массив данных для корректных умозаключений.

Вот мнение из современного — Дарси Лич, университет Мичигана: «концентрация власти и влияния в руках меньшинства таким образом, что цели этого меньшинства идут вразрез с активно или пассивно выраженными желаниями большинства». А вот — из прошлой эпохи, от другого человека, в иных обстоятельствах. Между этими людьми ничего общего, кроме одинаковых суждений: «Чудовищное господство олигархии настолько бьет в глаза, что в странах развернулась „мещанская, конечно“, но критика олигархии», — Владимир Ленин.

Прав Ильич про критику ещё «задолго до»: «Олигархические вариации проявляются в природе угроз богатству и в том, как его защищают. Такая защита часто носит общественно порицаемый характер. Бремя охраны богатства олигархи могут переносить на государство и его институты, но от этого их господство не уменьшается, а просто видоизменяется», — подчёркивает в своей книге «Олигархия» профессор политических наук Северо-западного университета (Чикаго) Джеффри Уинтерс.

Между тем, в Российской Федерации — что постулируется с самого верха — «олигархов уже нет». Сразу надобно конкретизировать критерии, ведь не каждого, пусть и очень состоятельного человека, можно записать в «ничтожество сверх-концентраторов». Здесь нам помогут коллеги из Равенство. Медиа, занимающиеся составлением «индексов олигархичности». Оказывается, имеются отличительные признаки, характеризуемые определёнными вопросами:

✦ 1. Откуда? Ренто-ориентированные сферы экономики в большей степени провоцируют формирование олигархии. Наиболее коррупционными на высоком уровне считаются господряды, строительство, энергетика, сырьевые отрасли. Менее остальных подвержены коррупции машиностроение, потребительские услуги, IT.

✦ 2. Как? Способы достижения богатства. Например, инноваторы (основатели): придумали и осуществили новый, полезный для общества продукт или бизнес. Или, допустим, управленцы — не создавали что-либо с нуля, зато долго работали в отрасли и преуспели благодаря профессионализму.

Либо — приватизаторы, заполучившие в личное пользование активы, произведённые всем обществом. Не забудем про спекулянтов — нацеленных, прежде всего, на максимизацию прибыли не от создания, а перераспределения уже существующих благ. С наследниками яснее всего: получили богатство от родни.

✦ 3. С кем? Следующий важнейший признак — наличие формальных или неформальных связей с властью. Необязательно пребывание на госслужбе, иногда достаточно просто взаимовыгодной «дружбы». Но всё же самое лучшее — извлечение псевдо-легитимного дохода (это может быть даже официально большая зарплата) за счёт возможности регулярного изменение «правил игры» для создания условий собственной исключительности из конкуренции.

✦ 4. Куда и каким образом? Активное использование общественно порицаемых механизмов приумножения, вроде «оптимизации» налогов (в том числе через офшоры) и рейдерских захватов. А также — своеобразные механизмы защиты своей собственности через влияние на общество для подчинения оного «узким интересам» (лоббизм и пропаганда).

Пагубность подавляющего меньшинства подмечена давно, и в развитых государствах принимаются меры, пытающиеся ограничить как само «подавление», так и расширить это самое «меньшинство» (прогрессивные налоги, антимонопольные управления, формы общественного контроля и т. д.).

«Господство немногих» считается общемировой проблемой, но только в России её наличие отрицается: «Нам неизвестно о каких-то российских олигархах, об их существовании», — пресс-секретарь президента Песков. Что ж, как явствует из данных Forbes, общее состояние топ-100 миллиардеров РФ составило в начале 2023 года $495 млрд.

Среди топов: 53 — Приватизаторы; 22 — Спекулянты; 13 — Управленцы; 7 — Инноваторы; 4 — Наследники (спасибо, коллегам из Равенство. Медиа за аналитику). Из этой сотни и этих «совокупных денег» $411 млрд сосредоточено у 76 человек, подходящих под вышеперечисленные олигархические критерии. Начиная от активов в самых потенциально-коррупционных отраслях и заканчивая механизмами «приумножения и защиты» богатства.

Для понимания: $411 млрд. у 76 олигархов РФ — это столько же, сколько у 108 миллионов человек, или 74% менее обеспеченных граждан. Если посмотреть соревнование по «олигархату» среди государств, то Россия входит в первую десятку — могут быть, конечно, погрешности, касающиеся верификации и оценки состояний. Ведь чем «непрозрачнее», тем выше место в рейтинге из-за невозможности выявления, а все сомнения трактуются в рамках «презумпции невиновности».

Как бы то ни было, в относительно спокойные времена по опросу ВЦИОМ, 94% наших сограждан не сомневались в наличии в отечественных широтах олигархов. И как показывает исследование, они никуда не делись. Иногда меняются фамилии, но не квинтэссенция. И даже усугубляется: чем менее фамилий, тем — значительнее концентрация! Которая и так давно уже «сверх».

Михаил Синельников-Оришак