Материал комментируют:
Анатолий Несмиян (Эль-Мюрид)
Семен Багдасаров

До сих пор нет реакции Кремля на трагический инцидент, произошедший в Сирии в пятницу, 9 июля. Тогда боевики «Исламского государства» (ИГ) * сбили вертолет Ми-35М воздушно-космических сил (ВКС) РФ, выполнявший боевое задание. Члены экипажа: полковник Ряфагать Хабибуллин и лейтенант Евгений Долгин погибли. По сведениям газеты «Коммерсантъ», военные рассматривают варианты ответа — увеличение количества вылетов боевой авиации с базы Хмеймим и привлечение к операции «Возмездие» крейсера «Адмирал Кузнецов» вместе с его палубной авиацией.
Возможно, меры оперативного реагирования обнародует министр обороны Сергей Шойгу во время селекторного совещания, запланированного на эту неделю.

Палубная авиация крейсера «Адмирал Кузнецов» — это примерно 15 истребителей Су-33 и МиГ-29К/КУБ, а также около десяти вертолетов Ка-52К, Ка-27 и Ка-31. По информации ТАСС, единственный авианесущий крейсер планировалось привлекать к нанесению ударов по боевикам в Сирии из восточной части Средиземного моря с октября 2016 года по январь 2017 года, однако теперь, по данным источников «Коммерсанта», в случае поступления команды из Генштаба он сможет приступить к делу раньше — уже в конце августа.

Насколько может быть эффективна операция «Возмездие», и насколько в принципе результативны действия российских ВКС с того момента, когда 15 марта было объявлено о прекращении активной фазы операции нашей группировки в Сирии?

— Мы, конечно, можем бить по предполагаемым скоплениям боевиков на территории, контролируемой ИГ, «Джабхат ан-Нусра» ** и другими террористическими группировками в качестве возмездия за гибель наших лётчиков, — говорит директор Центра изучения стран Ближнего Востока и Центральной Азии Семён Багдасаров. — К этому можно привлечь как авиацию, так и крылатые ракеты. Но это будет носить, скорее, морально-психологический характер. Точного числа погибших боевиков никто не подсчитает. На смену им тут же придут новые.

Главная задача — закрыть переходы на границе с Турцией — Азаза и Джераблуза, через которые идут потоки оружия и новых исламистов на территорию Сирии. Кроме того, надо усилить действия нашей боевой авиации в районе Алеппо. Необходимо сосредоточить удары именно по перемещению боевиков в упомянутых мной переходах на границе. После чего туда должна идти в наступление сирийская армия. А ещё лучше, если мы договоримся с курдским ополчением. Ему уже удалось после ожесточённых боёв взять один из переходов на западном берегу Евфрата — Манбидж (центр города контролируется ополчением, но на окраинах ещё идут боевые действия), теперь необходимо оказать помощь курдам, чтобы максимально закрыть границу с Турцией, взять под контроль два основных оставшихся коридора. Это будет мощнейший удар по боевикам, которые перестанут получать поддержку.

Все остальные действия и бомбардировки не столь эффективны, порой больше напоминают имитацию борьбы с «Исламским государством», чем саму борьбу.

Мы знаем, что исламисты воспользовались ослаблением наших бомбардировок. Только в районе Алеппо сейчас сконцентрировано от 10 до 15 тысяч боевиков. Ситуация очень серьёзная. За время перемирия джихадисты не только пополнили свои ряды, но и получили много вполне современного вооружения. В том числе благодаря помощи Турции. Как раз переносной зенитный ракетный комплекс (ПЗРК) «Стингер», из которого был сбит российский вертолёт, был произведён в Турции по американской лицензии. Министр информации Сирии ещё в мае предупреждал, что боевики получили десятки ПЗРК и надо быть готовыми к потерям среди российской авиации. Вот они и начались. Уже сейчас сложнее будет закрывать переходы на границах, зачищать Алеппо. Но иного варианта нет, если мы хотим очистить от исламистов Сирию, надо, повторяю, плотнее работать с курдами.

«СП»: — То есть в случае продолжения «вялотекущих бомбардировок» можно ждать увеличения потерь нашей авиации?

— Да. Среди боевиков всё больше турецких профессиональных военных. Турецкий спецназ ещё полгода назад участвовал в боевых действиях в приграничной зоне. Теперь турки замечены и под Алеппо. Всё это напоминает «план Б», которым нам угрожали американцы. Поставки вооружения боевикам усилились. Давайте введём свой «зеркальный план Б». Он может включать в первую очередь оказание помощи военному крылу «Рабочей партии Курдистана». Усиление поставок вооружения сирийской армии. А также помощь созданному в марте, но уже хорошо зарекомендовавшему себя в боях с турецкими военными «Объединённому революционному народному движению». Если Башар Асад не любит курдов, в боевых отрядах этого движения как раз много алавитов.

«СП»: — Столь активные боевые действия наверняка вызовут недовольство Турции…

— Это должно меньше всего нас волновать, если мы хотим помочь правительственным войскам победить в Сирии. Турция вряд ли решится на обострение. Она сама находится фактически на грани гражданской войны, её открытое вмешательство в сирийский конфликт может привести к распаду самой Турции.

Иное мнение высказал политолог и блогер Анатолий Несмеян (Эль-Мюрид)

— Я думаю, что России надо прекратить военную операцию в Сирии. В том виде, в котором наша военная группировка там присутствует, решительного воздействия на ситуацию мы не оказываем и никаких серьёзных задач выполнить не сможем. У боевиков сейчас крайне мало значимых целей и объектов, которые имеет смысл уничтожать дорогостоящими бомбами и ракетами. Да при этом ещё очень высок риск задеть мирное население. Исламисты, как правило, действуют небольшими мобильными группами. Нужна очень хорошая разведка, чтобы оперативно уничтожать эти отряды. У России такой разведки там по объективным причинам нет. Мы вынуждены опираться на разведку сирийской правительственной армии, которая после стольких лет войны находится далеко не в лучшем состоянии.

К тому же группировка наших ВКС в Сирии изначально была немногочисленной. Даже когда там было примерно 50−60 боевых российских самолётов, мы могли эффективно поддерживать одну-две бригады сирийской армии. А теперь и вовсе наши действия там носят больше морально-психологический характер.

«СП»: — Одно время мы активно бомбили автоколонны перевозящие нефть и нефтепродукты, которые продавались в Турцию и обогащали террористов. А что теперь?

— Бомбить изначально надо было не цистерны с нефтью, а сами месторождения. Но вот этого почему-то не делалось. К тому же надо понимать, что в этом регионе живёт 8 миллионов человек, которые продают сельхозпродукцию за пределы территории ИГ. И определить, везут ли это обычные торговцы зерно на продажу или собираются сбыть свой товар исламисты — крайне сложно, а порой и невозможно. Поэтому усиление бомбардировок неизбежно приведёт к жертвам среди мирного населения.


Алексей Полубота