Хрупкое равновесие, временно сложившееся на и без того дряхлеющих европейских энергетических рынках, конечно, в субботу получило очень хорошего такого, извините за сленг, пинка с Ближнего Востока: уже на открытии торгов на лондонской бирже ICE североморская смесь Brent подорожала на 5,2%, до $88,99 за бочку. Позже рост, конечно, замедлился, но в среднем можно констатировать, что только цена нефти на эталонную средиземноморскую смесь выросла в среднем на 5% на фоне атаки ХАМАС на Государство Израиль.

И причин тому, конечно, превеликое множество: тут тебе и стандартная биржевая паника, частью финансовых спекулянтов старательно раздуваемая, и куда более реалистичные опасения за добычу, переработку и транспортировку: и Аравийский полуостров, и Суэцкий канал тут близки чисто географически, да и от Сирии с Ираком не сказать чтобы так уж очень далеко полыхает.

И неизвестно ещё, втянется ли в это дело Иран.

Но главное тут всё-таки не в этом.

Просто напомним уважаемым читателям, что ещё на прошлой неделе цены на нефть падали более чем на 10% от недавних локальных максимумов. Причём поводом для глубокой коррекции стали опасения за будущий спрос как раз из-за высоких цен: на фоне всё более явно проступающей, по крайней мере в Европе, рецессии и общего промышленного и потребительского спада такие цены на энергетическое сырьё (а нефть тут выступает скорее как важнейший индикатор для всех энергетических рынков) ставят на грань конкурентоспособности многие категории потребителей.

А если потребитель не в состоянии производителю заплатить, то что этому производителю за радость от любой самой высокой и даже самой «объективно рыночной» цены на произведённый товар.

Так вот.

Война — один из главных глобальных потребителей энергии.

А про нефть и вовсе не просто так говорят, что она — кровь войны.

Просто представьте себе, допустим, сколько топлива сжирает один современный истребитель. А только на борту USS Gerald R. Ford может размещаться порядка 90 самолётов, вертолётов и беспилотников различного назначения. Стандартное авиакрыло подобного типа состоит из четырёх ударных эскадрилий, использующих палубные F-35C либо многоцелевые истребители-бомбардировщики типа F/A-18 Hornet или Super Hornet.

Ещё раз: мы рассказываем об этом сейчас вовсе не с целью поведать городу и миру о мощи американской авианосной группировки — в этом мире сейчас всё достаточно призрачно, в том числе и военная мощь, — а только лишь в качестве примера того, что стоимость топлива там в случае даже минимального затягивания конфликта вряд ли кто-то будет считать. Причём запасы топлива будут явно восполняться именно из европейских хранилищ, просто чисто географически. И если противостояние в одном из ключевых узлов безопасности прилично затянется, это, безусловно, скажется на стоимости реальных поставок куда серьёзнее даже, чем безопасность логистических маршрутов.

И уж тем более — чем любая биржевая игра.

Словом, перспективы, и без того для европейской энергетики совсем не блистательные, становятся и вовсе туманными. А если определённым силам на совсем другом континенте ещё и удастся втянуть в конфликт упорно не желающий в него влезать Иран, в Европе тогда станет совсем весело.

Если западные страны, усердно натягивающие сейчас сову на глобус, официально свяжут иранскую разведку с нападением ХАМАС, то далеко не только поставки нефти и экспорт Ирана столкнутся с неизбежными рисками снижения.

Если б только это.

Просто напомним нашему любознательному читателю, что примерно 40% мирового экспорта энергоносителей идёт через Ормузский пролив, который, если кто забыл, как раз и находится между Оманом и Ираном.

И если Иран этой «группе атлантистов» таки удастся втянуть в этот на текущий момент времени не очень нужный ему конфликт, то движение через Ормузский пролив, мягко говоря, будет несколько затруднено.

Нет, разумеется, это, что называется, не самый очевидный сценарий.

По крайней мере нынешний биржевой рост цен на нефть — это пока ещё не имеющая под собой реальных фундаментальных причин (ключевое слово — «пока») чисто спонтанная и, вероятно, временная реакция даже не нефтяных, а пока лишь финансовых игроков на события на Ближнем Востоке.

Более того, текущий конфликт, пусть он даже будет любой степени интенсивности, без втягивания в него третьих стран вообще не ставит под прямую и непосредственную угрозу какой-либо крупный источник поставок нефти.

А значит, если рассматривать его, извините за некоторый профессиональный цинизм, в текущих трендах, то никаких фундаментальных угроз добыче энергоносителей и логистике он естественным образом не несёт.

Не в этом дело.

Просто этот кризис, к европейскому субконтиненту вроде никакого особого отношения не имеющий, ещё раз подчеркнул удивительную хрупкость и очень плохую сбалансированность европейской энергетики (да если б только энергетики! Боюсь, реального сектора экономики в целом), которая, как кажется со стороны, сейчас пока вроде не шелохнулась: это если не смотреть биржевые сводки, разумеется.

Но реально может сорваться в штопор даже и от такого вызова. А он, как все сейчас прекрасно понимают, далеко не последний. И никто даже не представляет, что может послужить тут последней каплей.

Ну вот, к примеру, что-то все за арабо-израильской жарой как-то забыли про вступающую в свои права (и довольно холодную, кстати) осень.

И про естественное право уже близкой зимы. Источник