Любопытны современные осмысления фильмов Меньшова. Начались они, что не случайно, после смерти Владимира Валентиновича.

Хорошее и плохое поменялось местами. Обнаружилось много негативного там, где его раньше не было, и, наоборот, позитивного там, где раньше были китч и пошлость.

На модненьком портале «Вондерзин» в пух и прах разгромили фильм «Любовь и голуби».

Какого хрена сняли так весело сцену про алкаша, которого играет Юрский, «инфаркт микарда» — это страшно и цинично по отношению к доверчивым женщинам. Почему так нарочито и визгливо деревенская баба кричит? «Людк, а Людк!» — ничего, кроме оторопи и неприятия, это не вызывает.

А эти отвратительные отношения между мужчиной и женщиной, между родителями и детьми с отсутствием личных границ, с неуважением к чужому пространству и чужим интересам, с безответственностью в поступках, с отсутствием чувства собственного достоинства, манер, зато с панибратством.

Пропаганда токсичных отношений! Психологическое и вербальное насилие!

Муж — «предмет утвари» и «полублаженное инфантильное существо», жена либо сюсюкается, либо вербально оскаливается, ну и выглядит неполноценной, если у неё нет мужика, впрочем, олицетворяет собой довольно честный портрет гендерного неравенства в СССР. А ещё алкоголизм как норма жизни, и эта вечная борьба с капитализмом и столичной фальшью.


В общем, русский народ должен раскаяться за то, что смеялся и грустил над этим фильмом. За то, что принял как должное сомнительные отношения между героями. За то, что узнал в этих токсиках себя.

Забавно, что авторка статьи лишь подтверждает скептическое отношение главных героев фильма к столичным особам. Очень уж похоже на манеру героини Гурченко. «Девушки, — будто кричит колумнистка в сторону героев фильма, — уймите вашу мать. Она на меня вербально оскаливается!»

Да, возможно, кто-то из героев фильма Меньшова и впрямь перегибает, но когда прочитаешь подобный текст про токсичные отношения в простой русской деревне, то сразу осознаёшь, что нет, с героями там всё нормально, перегибают другие.

Например, Юрий Дудь, который снял свой интервьюерный опус про «Ширли-мырли».

Блогер посчитал, что именно этот фильм является недооценённым шедевром, благо в кино он неплохо разбирается (нет), ну и решил рассказать про него своей пастве, чтобы… повысить интерес к творчеству режиссёра Владимира Меньшова? Конечно, нет. Чтобы рассказать молодым недотёпам про «воздух свободы», который тогда несмотря ни на что был, а вот сейчас не хватает.

Очень Юрию (и иже с ним) хочется представить то время неразбирающимся людям в духе трека Монеточки, мол, «в 90-е убивали людей и все бегали абсолютно голыми», ха-ха-ха.

Такова их либеральная задача, или, если хотите, задание.

Нужно побыстрее заткнуть всё это старческое брюзжание про умершие деревни, закрывшиеся заводы с целыми отраслями, тотальную нищету, алкогольный и героиновый бум, лютый бандитизм и людоедскую приватизацию. Чтобы осталась только свобода слова, ветер надежды, солнечная демократия, открывшиеся границы, большие возможности, признание советских ошибок, движение на Запад и «Ширли-мырли».


Ещё раз. На кино всем плевать.

Из адекватных героев выпуска была замечательная дочь Меньшова, которая сразу же осеклась, что не фанатка этого фильма и что это, мягко говоря, не её юмор. Актёры фильма тоже о нём говорили с оговорками, чтобы, с одной стороны, нигде не зацепить гениального режиссёра Меньшова, а с другой стороны, не сыграть в эту дуду про «непризнанный шедевр».

Любой нормальный россиянин к этому фильму относится либо негативно, либо скептически. Кого вы пытаетесь обмануть? Более того, сам Меньшов прекрасно осознавал, что он снял, и в жизнь бы все эти постановочные ютуб-дифирамбы не поддержал.

Как и полагается в подобных форматах, зрителям показывают разные мнения, типа, претендуя на объективность.

Например, актёр Игорь Угольников прямо сказал, что тогда была эпоха безвременья и потери идентичности народа (даже День Победы терял святость). И он рад тому, что те времена ушли, а наступили наши — с Крымом, с парадом (актёр и сам готов въехать на танке куда надо, если потребуется) и т. д.

Но композиционно Дудь всё выстраивает таким образом (плюс чудеса монтажа), чтобы подобные выпады выглядели несколько диковато (и их Дудь явно не поощряет), а вот дичь из уст Тамары Эйдельман, которая взахлёб рассказала о прекрасном духе свободы, который стоил всего того беспредела («Менты нам не кенты»), вроде как для молодёжи убедительна, тем более что Дудь и сам всеми силами подыгрывает ей (любимые фразочки (типа «ну вам на это возразят») обозначают Юрину принадлежность).


И под финал Дудь ставит не выводы Игоря Угольникова или Юлии Меньшовой (хотя казалось бы!), а либерального муз. обозревателя Александра Горбачёва, который довольно поверхностно порассуждал о наших несложившихся отношениях с Америкой и бесконечных ментах, и Тамары Эйдельман, которая говорит о том, что тогда была надежда на то, что светлое победит.

— Не победило? — спрашивает блогер-кукловод.

— Пока нет, — отвечает с улыбочкой прожжённая либералка.

Затем музыка и кадры из «Ширли-мырли».

Гениально слепили конструктор. Подмена на подмене, разводка на разводке, и прикрыто всё это любовью к кино. Привет Владимиру Меньшову. Хорошо, что он не возразит.

Всё не так, ребята.

«Любовь и голуби» — шедевр, и люди там живые, добрые и настоящие, поэтому и стал нетленной классикой. А «Ширли-мырли» — это похабная буффонада, которую народ так и не смог полюбить. Владимир Валентинович Меньшов — гениальный режиссёр, а все эти блогеры и колумнисты просто пытаются поменять всё местами и вывернуть наизнанку, чтобы толкнуть вам что-то своё. Не берите.

Ричард Семашков