С одной стороны, в СССР делалось многое для сохранения традиционной семьи. С другой — власть делала всё, чтобы оторвать детей от семьи и самой воспитывать подрастающее поколение.


Ясли: сиди тихо!

Начнём с того, что длительного декретного отпуска мамам в СССР не полагалось. Сначала это был лишь больничный на 58 дней, после которого женщина выходила на работу. С 1969 года у советских женщин появилась возможность брать отпуск по уходу за ребёнком на год без сохранения зарплаты. С 1982 года этот срок удлинился до полутора лет. То есть большую часть существования СССР женщины были вынуждены буквально отрывать от себя младенцев.

Когда женщина шла на работу, ребёнка отдавали в ясли. Врачи считали, что долговременная память у детей формируется с трёх лет, и поэтому неважно, как и где проводит время младенец. Первые дни, когда его отнимали от мамы, крохотный "строитель коммунизма" орал как оглашенный. Как говорится, добро пожаловать в СССР, дружок!


Нянечек в ясельных группах не хватало, платили мало; дать то, что детям могла бы дать мать, было невозможно. К счастью, младенец навёрстывал своё в выходные и по вечерам: из яслей ребёнка забирали в 17:00–17:30. В три года его переводили в детсад. Советский малыш рано понимал, что жизнь — не сахар и главное — не отсвечивать, а то могут и отшлёпать. Физические наказания ребятишек в детских садах были повсеместными.

Ребёнка могли наказать за то, что он не спит в сончас или не хочет есть противную кашу. Могли заставить стоять в туалете босиком на холодном кафеле. Могли настроить против ребёнка других детей. По сути, маленький человек оказывался во власти чужих тёток, которые воспитывали его как умели. Жаловаться папе с мамой было бессмысленно: родители вставали на сторону воспитателей. Периодически в СССР возникали разговоры о том, что женщину надо вернуть в семью, но они так и остались разговорами. Советская женщина была обязана трудиться наравне с мужчинами.

Школа: не отсвечивай

После детсада ребёнок на десять лет поступал в распоряжение школьных учителей. С 8:00 и до 14:00–15:00 с перерывом на обед шесть дней в неделю. Единственное, чего ждали от него в школе, — это то, что он будет примерным учеником, не станет бегать на переменках, а будет вести себя тише воды и ниже травы. Гиперактивные дети уже в первом классе становились двоечниками. Сначала им ставили двойки за поведение, а потом эти двойки переходили и на предметы. Любимчиками учителей начальных классов становились примерные, спокойные девочки с кружевными воротничками. Остальным опять полагалось "не отсвечивать".

Вообще, советский школьный быт оказывался загружен почище иного взрослого. Во-первых, существовала продлёнка. Это когда он после занятий оставался в школе и был вынужден продолжать сидеть за партой ещё несколько часов и писать дополнительные задания или делать "домашку". Это продолжалось с обеда и до пяти-шести часов вечера.


Во-вторых, существовала общественная нагрузка: отличники и ударники должны были тянуть за собой троечников и двоечников. Хотя советская литература была полна рассказов о том, как двоечник становился хорошистом, в реальности такого не случалось: надоедливому активисту двоечник мог и в ухо заехать — чтобы не приставал с уроками.

К середине учебного процесса двоечников начинали прорабатывать и стыдить сначала в классе, а потом и перед общим собранием классов в актовых залах. Немудрено, что они от всего этого уходили за гаражи — покурить с ровесниками и обсудить своё положение.

В-третьих, были спортивные кружки — в них дети записывались сами. Считалось, что это прекрасная профориентация. Были и школы — художественная или музыкальная. В них детей заставляли ходить уже родители.

Поэтому часто день какого-нибудь шестиклассника мог быть таким: подъём в 7:40, с 9:00 до 12:30 — занятия в художественной школе. С 13:00 до 13:30 — бассейн, с 14:00 до 18:35 — занятия в школе во вторую смену. А вечером — домашка. И спать. А утром всё сначала, только вместо художки — секция по лёгкой атлетике.

Пионерия

Идеологически подковывать юных граждан начинали с первого класса. Учителя то заставляли детей учить поэму "Ленин и печник", то сами рассказывали, каким милым ребёнком был вождь революции и как он учился исключительно на отлично. Дети были обязаны учить революционные стихи, стихи про Октябрь и про Родину, знать биографию Ленина. Главным достоинством считалось умение читать эти стихи как можно громче.


Вступление в октябрята было главным воспитательным моментом в начальных классах. Вступить в первых рядах, да ещё на каком-нибудь городском собрании пионерской дружины, было почётно, а в последних — считалось позором.

Потом всё повторялось со вступлением в пионерскую организацию. Теперь дети были обязаны не только хорошо учиться, но ещё и собирать макулатуру, металлолом, а кое-где и стеклянные пузырьки. Макулатуру ходили собирать во внеурочное время по квартирам.

На внеклассных занятиях учителя рассказывали о том, как революционеры везли из-за границы золото на дело революции, и ставили в пример героизм Сергея Лазо, которого враги сожгли в паровозной топке. Никаких вопросов дети к этому времени уже не задавали. Это была аксиома: Ленин — гений, Лазо — герой. Орджоникидзе тоже герой. Смотреть в глаза учителям — нельзя, бегать по коридорам — нельзя, на оскорбления учителей отвечать нельзя. На линейке нужно стоять прямо, в обморок падать нельзя: позор на всю школу. Выделяться в классе можно только пятёрками и решением задач по физике.

Физкультура и дежурства

Немудрено, что более свободолюбивая часть школьников после восьмого класса с облегчением уходила учиться в "фазанки" — так тогда называли профессиональные технические училища. Остальные были обязаны вступить в комсомол — иначе можно было не поступить в вуз. При равных баллах приёмная комиссия отдавала предпочтение комсомольцам. Для школьников ничего не менялось. Учебный день начинался с зарядки прямо в коридорах школы, где 16–17-летние акселераты под музыку усиленно махали руками прямо в школьной форме. Потом шли пять или шесть уроков, потом старшеклассники могли посвятить себя любимым занятиям.


Однако школа в покое их не оставляла: они то должны были быть дежурными по школе, то драили классы, весной и летом занимались отработкой — мыли полы, красили стены, копали школьный огород. Осенью и весной к этому добавлялись субботники — коллективная уборка территории, а также поездки на колхозные поля, где школьники помогали предприятиям убирать картошку и морковку. Каждый класс хоть раз да ездил на работу в колхоз на месяц — во время летних каникул. Считалось, что трудовое воспитание закаляет характер.

На каникулах дети тоже были заняты: кроме отработок и поездок в колхозы существовали трудовые лагеря. Подростка могли отправить туда на сезон, на два или даже на три. От обычного пионерлагеря с линейками трудовой отличался лишь тем, что по полдня школьники должны были проводить на колхозных полях, где они пололи посадки. Заметьте: вместо вознаграждения за труд их родители ещё и платили за путёвку в лагерь.

Бомбоубежища и фильм "Иди и смотри"

В старших классах ученики сами были обязаны готовить политзанятия и раз в неделю выступать перед одноклассниками на разные политические темы. Особо активные проводили такие уроки в младших классах. Кроме того, в школах проходили учения гражданской обороны, во время которых школьникам рассказывали, как правильно вести себя во время химического или радиационного поражения местности, возили в бомбоубежища, объясняли, как правильно использовать средства из аварийной аптечки.

Учеников старших классов часто собирали в актовом зале и вели беседы на патриотические темы. Бывало, что к ним приезжали непосредственные участники событий, например герои Великой Отечественной войны. Где-то в середине 1980-х годов по стране ездила бывшая юная партизанка Надя Богданова. Тогда она была уже пожилой женщиной. Когда она сама рассказывала комсомольцам, как гитлеровцы выжигали у неё на спине красную звезду и пытали её и её друга Юру, — это было посильнее, чем вся советская пропаганда, вместе взятая. Лазо отдыхал в сторонке. А когда на экраны СССР вышел фильм "Иди и смотри", школьники были обязаны на него ходить целыми классами. Многих после фильма буквально рвало.


Молодых людей более или менее оставляли в покое лишь на втором-третьем курсе института, когда они начинали сами жениться, выходить замуж и рожали детей, которых, конечно же, сразу отдавали в ясли. Очевидно, власти надеялись, что мировоззрение молодёжи уже сформировано. Как показали события 1980-х годов — зря. Как только в стране подул ветер перемен, она оказалась первой, кто понял это и подхватил новые веяния.

Было и хорошее

Разумеется, нельзя огульно охаивать все методы воспитания детей и подростков в СССР. Было много полезного: трудовое воспитание, прививка патриотизма, постоянная социализация детей, воспитание чувства локтя, работа в команде. Это приносило свои плоды: никаких "стрелков" в СССР не было. Хотя во многих семьях хранилось охотничье или спортивное оружие.

Между подростками было меньше драк и насилия, они постоянно были под бдительным надзором взрослых: педагогов, тренеров, учителей. Молодёжь была готова к самостоятельной жизни. Дети легко покидали родителей и уезжали жить и работать на другую половину страны. Многие уходили из дома уже в 15–16-летнем возрасте: уезжали в города, поступали в техникумы, а после — перебирались жить в общежития предприятий. Возможно, советская власть и добивалась от населения такой мобильности, способности бросить ради идеи и страны всё и уехать, не оглядываясь, на покорение тайги, целины или космоса.

Тем не менее у многих осталось впечатление, что "нам всё время выедали мозги маленькой ложкой и ни на минуту не оставляли в покое, а то вдруг мы неизвестно до чего додумаемся". Особенно трудно приходилось интровертам, флегматикам и меланхоликам. Всё время находиться внутри коллектива им было тяжело. Источник