Когда страну уже разнесло вдребезги, когда все мосты сожжены, когда дотла сгоревшее прошлое черной пеленой застилает будущее, русский человек начинает в недоумении оглядываться по сторонам и вопрошать:

«Черт возьми! Да почему мы, собственно, были так недовольны Россией? Что, собственно, в ней, по сравнению с Европой, было плохого? Если даже согласиться с Митрофанами, что свободы было мало, то уж, черт возьми, независимости-то у нас было много. Правительство ошибалось? Ошибалось. Бывали бездарные министры? Бывали. Но, брат мой, страдающий брат, выдь на Волгу и укажи мне такую обитель, где правительства не ошибаются и где все министры — с гением на челе? Полиция била в участках? Била. А укажи мне такие великие демократии, где полиция по головке гладит мордочитателей? Но суд наш — лучший в мире, и на глазах русской Фемиды повязка была не из марли, а голландского полотна! Жизнь была дешева, просторна, работай, кто хочет, русский ты или иностранец, не спрашивали. А железные дороги? А волжские пароходы? А университеты? А наука? А печать?.. А деньги? А мой батюшка рубль? Э-эх! А возьмешься за литературу, голова кружится. Панихида. Надгробные рыдания. Скучные люди, хмурые люди, тяжелые люди. Откуда? В чем дело?»

Цитата принадлежит известному прозаику и драматургу начала ХХ века Илье Сургучеву (Сургучев И. Ротонда. Париж, 1952. С. 48-49).

Сейчас, конечно, и суд другой, и рубль не тот, и жизнь не дешева, и наука с университетами пожиже, а про литературу и говорить не хочется. Но не надо бы снова сплеча, ох, не надо бы!.. С чистого листа строятся только утопии.
Источник