Для тех, кто находится (по жизни) в «панцирному потязі», расскажу еще раз (на пальцах, мл*ть), как в годы советской власти, в годы тоталитарного застоя, уничтожалось все украинское на территории УССР.

Конец 70-х, начало 80-х годов прошлого века. Украинская ССР. Где-то в Бердичеве (это город, возле которого Житомир и Киев – недалеко от Парижа).


Я учился в «совковой» — русской школе, но со второго класса вводились такие предметы, как украинский язык и литература. Поскольку, в свое время, в городе стояла учебная дивизия и бригада армейской авиации, и многие дети были из семей военнослужащих, изучение украинского было добровольным – если семья знала, что через 3 – 5 лет их переведут куда-нибудь в советские е….ня, зачем было терзать ребенка…

Но, это было крайнее место службы отца, а посему было решено, что я должен изучать «мову». Естественно, это решение принималось вечером, на кухне – тихим, опасливым шепотом, при задернутых занавесках. Родители знали, что таким (типа «добровольным») способом, кровавая гебня заранее пытается вычислить будущих носителей «мови» и всяческие, вражеские элементы. Поскольку отец был офицером, коммунистом – он в глубокой тайне сообщил (через доверенного агента — маму) дирекции школы, что его сын будет изучать язык жидобандеровцев (именно они составляли основную часть населения Бердичева) …

Да, мы собирались тайком, поздним вечером, на конспиративной квартире учительницы украинского языка и литературы и учили: «…О, не журися за тіло! Ясним, вогнем засвітилось воно, чистим, палючим, як добре вино, вільними іскрами вгору злетіло…» – отца могли сослать в Сибирь за такие «стихи», а мы, понимаешь, только из Забайкалья перевелись…

…В городе был большой книжный магазин, половину которого занимал отдел художественной литературы. Книги тогда были дефицитом. Достать Дюма, Конан Дойля, Купера, зарубежную фантастику, хорошие сборники – надо было постараться. А школьные учебники, подлая советская власть выдавала… бесплатно — как вспомню, так вздрогну, как вздрогну — мороз по коже… Но, детских книжек, в том числе и на украинском языке было завались. Помню, как, покупая мне книжку (на украинском языке) со сказками, на обложке которой красовался герой украинских сказок Котигорошко — в красных, революционных шароварах, отец вынужден был (для прикрытия) купить «Материалы XXV съезда КПСС» и «Малая Земля» — авторства дорогого и горячо всеми любимого товарища Брежнева Л. И. Иначе нельзя было – продавцы были агентами КГБ…

Детский журнал «Барвінок», почтальон (настоящий патриот, герой) приносил только ночью — ползком пробираясь к подъезду и, опасливо озираясь, тихонько засовывал его в почтовый ящик. Журнал был спрятан между русскоязычными газетами «Правда», «Труд» и «Гудок»…

На СВ-диапазоне радио, из далекой Канады, используя ретрансляторы, спрятанные в схронах Галичины, транслировали программу «Промінь» — на украинском языке. Но, для конспирации, там использовали исключительно литературный язык, а не «дияспорянську гвару» со всеми этими «кружляками», «членкинями» и «спалахуйками». Слушать приходилось исключительно на природе – подальше от всевидящего глаз… уха кровавой гебни…

Иногда (когда соседей не было дома) можно было посмотреть программы «УТ-1» по телеку, на минимальной громкости… Лично для меня там были интересными три момента: «Катрусін кінозал» — тётя Катя (иногда в вышиванке) показывала мультики, «На добраніч діти» – довольно часто выступал Дед Панас (о его нелегкой, но героической судьбе я уже писал) и, после программы «Время» — всегда показывали какой-нибудь художественный фильм… Все остальное время, на экране ТВ пели и плясали какие-то самобытные коллективы в вышиванках и шароварах, гудели трембиты на фоне Карпат, исполняли гимн СССР бандуристки, или какой-нибудь «голова колгоспу» с воодушевлением рассказывал о том, «…скільки гектарів конопель в цьому році, с*ка, поїла тля – нехай падлюка подавиться…»… Да, не знал я тогда, что конопля … Впрочем, я не об этом…

Кстати, для выявления вражеского элемента в селах, городская типография, на деньги КГБ, издавала районную газету «Сільські вісті» (Угадайте – на каком языке?), которую распространяли среди жителей района: а ну, посмотрим, кто на газету подпишется – тот и есть вражина, националист, понимаешь, подлый…

Тяжелые были времена…

Уже после окончания школы, при поступлении в ВУЗ, пришлось пройти «тяжелую» беседу с контрразведчиком местного отдела КГБ – ведь, у меня в аттестате о среднем образовании были оценки за украинский язык и литературу… Но, поскольку, за русский язык стояло — «отлично», а за «мову» — «добре», я остался жив…

Вот так…

А вы говорите, что не могли Деда Панаса бить за вышиванку… Да его каждый день, мл*ть, расстреливали из крупнокалиберных пулеметов — насмерть, а не то что били…

Ось така х*ня, малята.

Алексей Куракин