У 30-летнего программиста из Владимира редкое неизлечимое заболевание — синдром Верднига-Хоффмана — мышечная атрофия. Люди с таким диагнозом, как правило, не доживают до 20 лет.

Несколько лет назад Валерий начал вплотную изучать работы по трансплантологии, в частности, труды Канаверо. Тогда его и посетила идея о пересадке. В настоящее время молодой человек регулярно общается с доктором по Skype и электронной почте.

В беседе с корреспондентом "РГ" Валерий заявил, что не намерен отказываться от своего желания.

— Это решение абсолютно обдуманно. Я осознаю все риски. Мне страшно ровно в той степени, как человеку, делающему шаг в неизвестность. Как космонавту, наверное. У меня сейчас отличная жизнь. Но болезнь прогрессирует, и, возможно, в недалеком будущем я совершенно не смогу двигаться. Можно сидеть и ждать, но я вызвался потому, что хочу сделать свой вклад в науку, я принесу пользу, которая даст шанс тысячам людей, — сказал Валерий.

Доктор Серджо Канаверо подтвердил в интевью CNN, что его первым пациентом будет Валерий Спиридонов. По его словам, ему приходит много писем с просьбой о пересадке тела, причём значительная часть из них — от транссексуалов, желающих получить новое тело. Но доктор Канаверо утверждает, что его первыми пациентами будут люди с спинальной мышечной атрофией (группа наследственных заболеваний, вызываемых хромосомной мутацией, приводящих к поражению двигательных нейронов спинного мозга; болезнь постепенно прогрессирует, приводя к нарастающей мышечной слабости, невозможности самостоятельно передвигаться, сложностям с дыханием; на конечных стадиях болезни пациент теряет возможность самостоятельно дышать; эффективного лечения болезни на данный момент не существует).

Он также сказал, что часть средств на операцию уже собрано (источник финансирования пожелал остаться неизвестным), плюс планируется использовать краудфандинг для сбора необходимой суммы. Сложнейшая операция продолжительностью 36 часов будет стоить более 11 миллионов долларов и потребует синхронных действий команды из 150 врачей и медсестёр. Чтобы столь большая команда достигла необходимого уровня слаженности, им потребуется не менее 2 лет совместных тренировок (т.е. операция произойдёт не ранее 2017 года), а также большой медицинский центр, под крышей которого это могло бы происходить. Если Канаверо не сможет добиться необходимой поддержки в США, он будет искать её в Китае и дата операции сдвинется ещё на год.

Коллеги доктора Канаверо по цеху скептически относятся к возможности пересадки головы на данном этапе развития медицины, плюс данная операция порождает множество вопросов этического плана.



Итак, первые попытки пересадки головы проводились уже давно. В 1954 году советский хирург Владимир Демихов (основоположник мировой трансплантологии, впервые создавший искусственное сердце; его учеником был Кристиан Бернард, сделавший первую пересадку сердца человеку в 1967 году) проводил опыты на собаках, хирургически пересаживая голову и плечи щенка на шею взрослой собаки. Обе головы действовали, но собаки жили самое долгое месяц, погибая от отторжения тканей. В 1970-м в США пересадили голову одной обезьяны на тело другой. Они не соединяли нейроны спинного мозга, так что обезьяна оставалась парализованной, но живой, и могла дышать (хотя с дополнительной помощь). Обезьяна погибла на 9-й день от отторжения тканей.

На сегодняшний день отторжение тканей не является критической проблемой (помогут иммунодепрессанты). Сложнейшая операция по сращиванию мышц и кровеносных сосудов также доступна современной хирургии. Но главной проблемой остаётся соединение нейронов спинного мозга — иначе пациент останется навсегда парализованным. Главные инновации Серджо Канаверо касаются именно этой области.

Нейрохирург исследовал различные случаи восстановления паралича после частичного усечения нервных волокон позвоночного столба (был случай полного восстановления подвижности после усечения 80% нервных волокон, при лечении болезни Паркинсона). И доктор Канаверо утверждает, что регенерация даже при полном рассечении нервных волокон возможна, плюс может быть ускорена электростимуляцией. В случае операции по пересадке головы для сращивания рассечённых нервов со стороны головы и со стороны донорского тела нейрохирург использовать полиэтиленгликоль, склеивая им концы позвоночника так чтобы он указывал путь регенерирующим нервным окончаниям. Если идея полиэтиленгликолем не сработает, то у Канаверо есть запасная идея с использованием стволовых клеток.

Сама операция должна проходить быстро, в течение часа охлаждённую до 10 градусов голову необходимо пересадить на донорское тело (у которого диагностирована смерть мозга), затем ввести пациента в искусственную кому — чтобы ткани на месте соединения могли регенерировать без помех. Вышедший из комы пациент, по оценкам нейрохирурга, может избавиться от паралича при помощи физиотерапии за год.

Итак, в итоге можно констатировать, что речь о сверхсложной операции с негарантированным исходом. Т.е. опасения, что пересадки станут частыми и начнутся злоупотребления с тем, чьё тело можно считать донорским, преждевременны. Более того, другие специалисты, рассматривая предложение доктора Канаверо, считают его оценки слишком оптимистичными и полагают, что пересадка головы — дело значительно более далёкого будущего.

Тем не менее, понятно, что данная работа важна не сама по себе, а как один из маркеров того, что наука даёт в наши руки всё более мощные средства как созидания, так и разрушения, затрагивающие в т.ч. и самые основы человеческого существа. И дело даже не собственно в медицинской этике (а эксперименты с пересадкой голов, по меньшей мере, шокируют при первом прочтении). В последние годы, наблюдая за прогрессом в области биотехнологий и радуясь успехам учёных, я не могу не думать о том, что их наработки будут обязательно применены в военном плане.

Учёные со своей стороны возразят, что они выше понятий добра и зла, а человечество с новыми знаниями будет способно преодолеть те беды, которые не было способно преодолеть ранее. И что альтернатива — сознательный отказ от развития и возвращение в средневековье — ещё более ужасна (кровавые расправы боевиков ИГИЛ и уничтожение культурных ценностей ими же, как до них Талибаном — свидетельство тому).

Конечно же, нельзя отказываться от науки. Более того, необходимо значительно ускорить прогресс в ней. Но нужно отказаться от основного заблуждения — аполитичности учёных, стоящих выше понятий добра и зла, и безразличных к тому, как именно используются результаты их открытий. Учёные должны сами контролировать результаты исследований.

А что до пересадки головы — согласитесь, при массированном применении современных «гуманитарных» технологий уже сейчас кажется, что некоторым людям подменили головы. И безо всякой физиологической хирургии.


Источник