21 декабря родился, по официальной версии, Иосиф Сталин. Человек, при котором наша страна стала одной из двух сильнейших супердержав, а не просто "одной из". В современном мире подобное кажется немыслимым, но лидер такой супердержавы был образцом аскетичного правителя, для которого частное не было превыше общественного. Находясь у руля великого государства, он не наживал богатств и другим не давал.

"Мне трудно представить себе, какая может быть "личная свобода" у безработного, который ходит голодным и не находит применения своего труда. Настоящая свобода имеется только там, где уничтожена эксплуатация, где нет угнетения одних людей другими, где нет безработицы и нищенства, где человек не дрожит за то, что завтра может потерять работу, жилище, хлеб. Только в таком обществе возможна настоящая, а не бумажная, личная и всякая другая свобода", - так говорил Иосиф Сталин.


Но "демократы" неугомонно рассказывают о свободе, подаренной с развалом великой страны Ельциным и его Конституцией, где частное – прежде всего. Частные клиники, частные школы, частные предприятия, "свобода личности".

А ведь когда-то было по-другому: "Земля, ее недра, воды, леса, заводы, фабрики, шахты, рудники, железнодорожный, водный и воздушный транспорт, банки, средства связи, организованные государством крупные сельскохозяйственные предприятия (совхозы, машинно-тракторные станции и тому подобное), а также коммунальные предприятия и основной жилищный фонд в городах и промышленных пунктах являются государственной собственностью, то есть всенародным достоянием".

Последний день Конституции в РФ прошел скромно, если не сказать незаметно, возможно, потому, что общество тянется к общей справедливости, к этому "всенародному достоянию". А пока власть дарит народу все больше "свобод" – свободы от зарплат, пенсий, льгот, бесплатной медицины и образования. 21 декабря стоит вспомнить, что было подарено Сталиным и его Конституцией обществу нашей страны еще в 20 веке. Об этом вспоминал с Накануне.RU политический консультант, публицист Анатолий Вассерман:

- В сталинской Конституции было четко прописано, что права и обязанности граждан тесно взаимосвязаны. Это, в общем-то, вытекает из самой природы этих понятий, право – это всегда чья-то обязанность обеспечить это право. Например, там было указано, что право на свободу слова обеспечивается тем, что различные группы граждан могут обладать собственными редакциями, типографиями. И действительно количество общественных организаций, располагающих собственными изданиями, в том числе и периодическими изданиями, и даже собственными типографиями, было довольно велико. Были свои издания не только у Коммунистической партии, Коммунистического союза молодежи и Всесоюзной пионерской организации, но и, например, у Добровольной организации содействия армии, авиации и флота, у многих отдельных профсоюзов, у спортивных организаций и так далее.

Аналогично право на труд было обеспечено тем, что государство было обязано создавать новые производства, и кроме того граждане имели право создавать собственные производства - так называемые артели, принадлежащие всем, кто на этих производствах трудится. Тогда было четко указано, что каждое право представляет собой чью-то обязанность, которым это право обеспечено.

В данный момент, в ныне действующей Конституции, формально провозглашено, пожалуй, даже больше прав, чем было тогда, но средства обеспечения этих прав и структуры, обязанные обеспечивать эти права, никоим образом не указаны. По сути, это декларация без обеспечения.

По сталинской Конституции всё принадлежало всем, общее превалировало над частным. В нынешней Конституции тоже указана всенародная собственность на некоторые объекты, но, во-первых, их число значительно меньше, во-вторых, в ельцинской Конституции заявлено равноправие всех видов собственности, то есть теоретически даже, например, воздушное пространство над страной может быть переведено в чью-то частную собственность, ибо этот вид собственности равноправен с общенародной. Что, мягко говоря, означает, что можно будет спокойно приватизировать всю страну.

В обществе виден дрейф от этих ельцинских деклараций, когда частное превалирует над общественным, но этот дрейф, естественно, должен быть и в политике, в экономике, чего пока не наблюдается. Более того, даже сейчас, когда эффективное централизованное управление всем производством пока неосуществимо - вычислительная мощность, нужная для такого управления, накопится в мире только во второй половине 2020-х гг. - все равно экономически выгодно перевести в режим централизованного планирования и управления столько отраслей, сколько технически получится. По приблизительным прикидкам, уже сейчас можно перевести в такой режим всю оборонную промышленность. Тогда и частные предприятия, работающие по самостоятельным планам, будут иметь надежную опору для самостоятельного планирования, и поэтому их эффективность тоже повысится.

Но, к сожалению, экономический блок Правительства Российской Федерации руководствуется теорией, написанной с позиции не производства, а торговли. Поэтому очень многие вещи, совершенно очевидные любому производственнику, они не замечают.

Соображения повышения эффективности производства неизбежно приводят к обществу, построенному по социалистическим принципам. Именно суеверный страх перед термином "социализм" не позволяет экономическому блоку Правительства РФ прибегать к каким бы то ни было мерам повышения эффективности производства.

И повышать эту эффективность производственникам приходится вопреки Правительству.

Правительство себя не пересилит, не возьмется вдруг за эти изменения. Для этого надо не пересиливать, а переучивать. Причем переучивать не министров, а аппарат Правительства – тех, кто участвует в подготовке решения. А если они не захотят переучиваться – их придется заменять. Но если Правительство будет руководствоваться не либеральными экономическими теориями, а вменяемыми, нас, естественно, ждет очень резкий подъем не только объемов производства, но и его эффективности, соотношение конечных результатов и исходных ресурсов будет выше.

А если нет – то рано или поздно нас задавят конкуренцией, и Правительство все равно придется менять, но менять в значительно худших условиях и обстоятельствах.

Поэтому сейчас от нашего исторического опыта лучше не отмахиваться, а уважать его и брать на вооружение.

Источник