Фактически вопрос журналиста 1-го канала российского телевидения о следующей встрече в рамках нормандского формата через 4 месяца поставил под сомнения ее перспективу. Есть ли вообще смысл в этом саммите? Похоже, что российский президент понял, что именно имелось в виду

Это стало ясно из того, что он сразу перечислил те «тонкие «места», которые возникли уже после возвращения глав государств из Парижа.

Для начала Путин сказал, что «нет ничего больше» — только Минские соглашения и нормандский формат. Но его «насторожило» заявление Владимира Зеленского о том, что договоренности можно переписать.

По словам Владимира Путина, их ключевым моментом является закон об особом статусе, однако ни предыдущие украинские власти, ни нынешние этим путем идти не желают. Закон о децентрализации не может выступать в качестве замены. Любые решения, меняющие порядок и смысл пунктов Комплекса мер, в обязательном порядке должны быть согласованы с Донецком и Луганском. Однако Киев ничего не согласовывал. И это означает, что его законотворчество, с точки зрения Минских соглашений, бессмысленно.

По словам президента РФ, «встречи в нормандском формате перспективны» и «апрельская встреча станет актуальной, если будут позитивные изменения: закон об особом статусе продлен, проведен отвод войск». То есть таковы условия, выставляемые сегодня российской стороной. Собственно, конституционной фиксации закона Кремль требовал и до саммита в Париже, но Владимир Путин дал себя уговорить пообщаться по облегченной повестке. И в общем понятно, почему. Сам факт участия в четырехсторонней встрече укреплял позиции Зеленского и таким образом открывал перед ним возможности сделать шаг к выполнению политических пунктов, несмотря на протесты оппозиции. Надо полагать, что сейчас в этом вопросе поставлена точка: Сергей Лавров никуда не поедет, если названное на «Прямой линии» условие не будет выполнено.

Корреспондент УНИАН Роман Цибалюк, который на нескольких последних «прямых линиях» задавал Путину вопросы в откровенно хамской манере, получил слово и сегодня. Он спросил, когда Кремль распустит оккупационные администрации Луганска и Донецка, на что глава государства ответил, что вообще-то это Петр Порошенко настаивал на том, чтобы главы непризнанных республик поставили свои подписи под Минскими соглашениями. И Москва их уговорила это сделать. И как кто-то извне может распускать органы власти, избранные жителями ЛДНР? Кроме того, в самом тексте соглашений зафиксировано их существование, равно как и народной милиции.

Путин в очередной раз заявил о неприемлемости и бесперспективности разрешения конфликта силовым путем: «Думаю, вряд ли это возможно. Есть такая фраза: «Донбасс порожняк не гонит». Фраза хулиганская, но там гордые люди живут». Вооруженные силы республик главным образом укомплектованы местными жителями, которые защищают свои дома, родных, близких, друзей и просто соотечественников. Им отступать некуда.

Вторая часть вопроса Цимбалюка касалась темы транзита газа и задолженности «Газпрома» перед «Нафтогазом» в 3 млрд долларов по решению Стокгольмского арбитража. Здесь ситуация, похоже, обстоят чуть лучше. Путин подтвердил заинтересованность России в подписании контракта: «Мы не собираемся на какой-то срок заключать контракт, чтобы потом прекратить транзит. Это удобный маршрут. Мы на пути к договоренностям. Нет никакого желания обострять ситуацию в энергетике и влиять на ситуацию в Украине. Мы заинтересованы, чтобы украинские потребители получали газ и наши партнеры были спокойны».

Тема Украины и Донбасса затрагивается на каждой «Прямой линии». Это свидетельствует о том, что она вовсе не уходит из поля внимания российской власти, как на то сетуют многие. Российское руководство рассчитывает на завершение конфликта и делает все, чтобы приблизить мир. Сегодня Владимир Путин заявил, на каких условиях этот мир может и должен быть заключен. Слово за Владимиром Зеленским.