90 лет со дня рождения Бориса Ельцина. Все высказались? Похоже, что все. Теперь можно и самому.

Пинать, хулить, костерить Бориса Николаевича – актуально и модно. Есть ведь за что. И за чеченские войны, и за тотальное обнищание, и за мелкотравчатые рапорты Бушу, и за сдачу интересов русского населения. По сути, за тот ад, в который превратилась страна. И уж совсем унизительно, когда над президентом великой страны потешались, будто над клоуном.

Но и похвалить тоже есть за что. Пусть и список этот будет короток. Но риски тогда явились колоссальные. Кому страну было всучить? Хасбулатову?

Вот и отпинали Ельцина 1 февраля достаточно. Кто-то, впрочем, и здравицы успел наваять. Это модно. И борзо.

А надо бы сказать о другом. О том, что нельзя свалить всё на одного Бориса Николаевича. Ведь кто бы что сейчас ни говорил, но тогда его поддержал народ (хорошо, часть народа). И вышел, прикрывая харизматика, а он был таковым, гражданскими телами. И ехали, и мчали, чтобы вступиться за Бориса Николаевича и за его дело. Потом, правда, рыдали и сокрушались. Но сначала-то верили, поддерживали.

Он и был-то в самой первой точке пути немного иным. А потом его съело окружение. И он сам в итоге съелся. Просто гаденько свалить всё на одного человека.

Беда в том, – трагедия даже – что Ельцин – это диагноз, вирус, которым заболели и который продолжает бродить по России. Вот Юра Дудь поёт ему оды, а вот занимательный Ельцин-центр здравствует. Дело Бориса Николаевича живёт – и нет ревизии относительно его персоны, а надо бы. Ведь каким бы харизматом он не был, но разрушителем оказался куда более страшным.

И вот что чудовищно. Ведь продолжают охмурять, как тогда в конце 80-х – начале 90-х. Тащат на митинги, на баррикады, вопиют о переменах. И Ельцин смотрит с того света и думает: а дело-то моё живёт – вот оно, родненькое. Улыбается запойно, а люди продолжают верить. Кому? Для чего? Наберите в интернете «видео пьяный Ельцин», посмотрите, как выплясывает, посмотрите, как ржёт с него Билл Клинтон – что ещё надо, а? До какого ещё позора дойти, дабы не разочароваться? Так нет доходят, чтобы поплакать вновь.

Платон Беседин