В мировой политической повестке главные темы сегодня — переговоры в Стамбуле и атака на российских «стратегов»


Итоги второго раунда российско-украинских переговоров в Стамбуле комментируют политики во всем мире. Особенно это касается предложений Москвы.

Меморандум России по урегулированию конфликта на Украине включает в себя 31 пункт. Это, в отличие от предложенного украинской стороной документа, не ультиматум. Цель российских предложений — сделать шаг к достижению долгосрочного мира. «СП» попросила прокомментировать итоги российско-украинских переговоров в Стамбуле российского политика, бывшего депутата Верховной Рады Украины Олега Царева. Разговор получился не только о войне и мире.

Переговорам в Стамбуле предшествовали драматичные события. Диверсия ВСУ с подрывом мостов в Брянской и Курской области, обстрел наших военных аэродромов, массовое прилет дронов в разные города России. Для чего все это было сделано украинской стороной? Чтобы таким образом продемонстрировать свое отношение к этим переговорам, сорвать их?

— Одни считают, это было сделано специально для того, чтобы сорвать Стамбульские переговоры. Но переговоры российская сторона планировала провести несмотря ни на что. А теракты и диверсии накануне переговоров были проведены украинской стороной, чтобы дать пощечину России.

Руководитель Службы безопасности Украины (СБУ) выступил и сказал, что это их работа. Зеленский в своем выступлении рассказал, что он лично контролировал операцию по обстрелу дронами российских аэродромов со стратегической авиацией. Думаю, это еще и попытка продемонстрировать западным союзникам, что Украину еще рано списывать со счетов несмотря на то, что на фронте у ВСУ дела идут не лучшим образом.

До сих пор идут споры о том, как Украине удалось обстрелять из подъехавших к аэродромам фурам наши стратегические бомбардировщики. Как такое стало возможно?

— Эта идея пришла из США. Год назад один из американских блогеров опубликовал снимки наших стратегических аэродромов. Он написал, что наши самолеты ничем не защищены, и на месте российского военного руководства он бы позаботился о том, чтобы их надежнее укрыть от ВСУ. Но наши военные на это не отреагировали, зато украинское руководство приняло к сведению.

Идет уже третий год спецоперации, а у нас стратегические бомбардировщики стоят до сих пор ничем не прикрытые. Во всех без исключения странах стратегическая авиация укрыта бетонными панелями. В США, Китае, Великобритании, Франции все самолеты с ядерными носителями — в бетонных панелях.

А у нас над ними нет даже рыболовной сетки. Было начато строительство укрытий для стратегической авиации. Есть уголовные дела, возбужденные в связи с тем, что это идет недостаточно быстро, выявлена коррупция. Есть заключение наших контролирующих органов о том, что эта работа выполнена всего на 40%.

В итоге — что есть, то есть.

Между Россией и США был в свое время подписан договор СНВ-3 об ограничении стратегических наступательных вооружений, согласно которому мы обязаны предоставлять инспекцию наших ядерных сил. Может быть, поэтому мы держали наши ядерные бомбардировщики в таком виде?

— Во-первых, мы вышли из этого договора. Во-вторых, этот договор регулирует ракеты малой и средней дальности. В-третьих, в нем специально есть оговорка о том, что для самолетов могут быть предусмотрены укрытия. И, в-четвертых, все самолеты мира, за исключением России, надежно защищены.

Можно назвать процент ущерба, который был нанесен нашему ядерному потенциалу в результате атаки на военные аэродромы под Иркутском и Мурманском?

— Об этом должно официально сообщить Министерство обороны. Но прошло несколько дней, и никто из наших официальных лиц не дал информации по этому поводу. А в это время украинские источники дают завышенные цифры.

Надо понимать, что кроме военных действий есть еще и информационная война, и в ней тоже необходимо наступление. Нельзя сдавать линию информационного фронта противнику.

После произошедшего со стороны России логично было бы дать силовой ответ, но мы пошли на переговоры. Почему?

— Не в традиции России поступать сгоряча. Наша позиция всегда продуманная и взвешенная. Согласившись на переговоры, мы показали всем, что заинтересованы в достижении мира.

Меморандум России по урегулированию конфликта на Украине включает в себя 31 пункт, в том числе опции возможного прекращения огня. Что в нем главное?

— Это гарантии запрета поставки вооружений на Украину и на ввод войск НАТО, прекращение мобилизации на Украине, а также наши требования по мирному урегулированию. Смысл российских мирных инициатив в том, чтобы устранить причины конфликта.

А смысл украинских инициатив в том, чтобы затянуть военные действия на максимально долгий период. Пока идут военные действия, Зеленский будет у власти, и на него будет сыпаться дождь из американских и европейских денег. Они частично разворовываются. Такой коррупции, как сейчас, на Украине никогда не было.

Украинская сторона прибыла на переговоры в Стамбуле в военной форме и предоставила Меморандум на украинском и на английском языке. Что в нем главное?

— Это требование перемирия без каких- либо условий, право Украины стать членом НАТО, право размещать иностранные войска на территории Украины.

США предлагается руководить всем этим «мирным процессом». Никакие завоевания России на поле боя при этом не признаются, и Россия выплачивает репарации. Репарации обычно выплачивает потерпевшая сторона, то есть российская сторона в условиях успешного наступления признается потерпевшей. Это просто смешно.

Смысл украинских инициатив в том, чтобы в ходе перемирия получить передышку на фронте, накопить силы, продолжать вооружаться, провести мобилизацию и воевать. Цель Зеленского — вечная война, чтобы удержать власть и заодно обогатиться.

Цель России — долгосрочный мир. И в силу разницы подходов к урегулированию, общего решения пока нет. Конечно, это хорошо, что Россия и Украина встречается. По крайней мере, это снимает на данный момент вопрос с американскими санкциями в отношении России.

У вас не складывается впечатление, что эти переговоры напоминает своего рода спектакль для одного актера — Дональда Трампа? Каждая из сторон пытается показать, что другая не заинтересована в мире.

— Да, это во многом спектакль для Трампа. При этом Трамп очевидно симпатизирует России, но не может ничего сделать. Он начал войну с глобалистами, но события показали, что у них серьезные возможности, поэтому он сдает позиции и одновременно думает, как сохранить лицо.

По большому счету ему все равно, что будет с Россией и Украиной. Ему важно получить Нобелевскую премию и показать себя главным миротворцем. Грезы о Нобелевской премии испортили не только американского президента.

Накануне переговоров руководитель комитета Госдумы по обороне Андрей Картаполов сказал, что если Украина не будет адекватно реагировать на предложения России по мирному урегулированию, то «и без Запорожье останутся, и без Днепропетровская, без Сум, без Харькова, без Одессы и без Николаева». Так на какие регионы мы претендуем: на четыре или уже на шесть?

— На сегодня мы настаиваем на передаче России территорий четырех регионов, которые вошли в состав России. Мы требуем освободить все территории, на которых проходил референдум о вхождении в состав России. Андрей Картаполов немного забегает вперед, но почему бы и нет? У нас сейчас идет успешное наступление под Сумами. К осени на поле боя может быть совершенно другая диспозиция.

Я помню, в одном из интервью вы сказали, что лучшим кандидатом в президенты Украины был бы Владимир Путин. Актуальна ли сейчас на Украине тема: «Путин придет, порядок наведет?»

— Да, эта тема актуальна. Сейчас для рядового украинца главный враг — это Зеленский. И наконец-то на Украине появились реальные данные социологических опросов, исходя из которых «партия войны», а значит, и Зеленский, имеют не более 20% поддержки.

На выборах, которые Россия предложила провести не позднее 100 дней после отмены военного положения, так называемое молчаливое пассивное большинство проголосует за мир. Это большинство населения Украины.

Ирина Мишина