Всё началось ещё тогда, когда американский президент проявил однобокую позицию в вопросе Украины. Он требовал уступок у Москвы, но никак не реагировал на наглые заявления Зеленского о нежелании идти на компромисс. Это и стало фактическим крахом Трампа. Превращением его в «дубль Байдена», в человека, которому сегодня не верит никто. Ни друзья, ни враги. Хороший бизнесмен оказался слабым политиком…

Громкие заявления американского президента оказались обычной пиар-компанией. Как это было ранее, перед выборами. Администрация и лично президент продемонстрировали всему миру свою политическую несостоятельность, свою неспособность договариваться даже с союзниками.

Помните множество выступлений, где звучало слово «сделка»? По поводу и без повода президент США в своих речах упоминал «сделку», которая должна стать краеугольным камнем при установлении мира на Украине. Но что произошло на встрече Трампа с «делегацией лидеров Европы»? Не американский президент убедил Европу в необходимости сделки, а европейцы убедили США в ничтожности этой затеи!

Что мы увидели потом? А потом мы увидели «самоходного деда» в новом обличии. Более активного, более любящего себя, но точно так же желающего победы Украины, как и Байден. Вашингтон опять сделал ставку на тотальную прокси-войну. Команда Трампа уже не ищет компромиссов между Москвой и Киевом, уже не предлагает вариантов. Только стратегическое поражение России!

Мне совершенно непонятно, почему Трамп опять вернулся к идиотской мысли о полной зависимости Москвы от экспорта нефти и газа? Если сегодня просмотреть американские издания, поддерживающие республиканцев, сразу становится очевидным, что в США уже не верят в санкции. Точнее, в их эффективность. Рычагом влияния стала нефть! «Кровь» любой войны…

Вероятно, не буду утверждать, что точно на 100%, инцидент с досмотром танкера, о котором я писал ранее, это не частный случай, не инициатива Макрона. Это «пробный камень» и относиться к нему необходимо как к тревожному прецеденту. Тем более, что сам французский президент уже несколько раз высказывался о задержании танкера именно как о начале систематического «досмотра» «российских» кораблей.

Нужно ли нам отвечать

Вопрос, по моему мнению, более чем актуален сегодня. Запад реально повышает уровень эскалации в украинской войне. Наверное, можно возразить, мы же тоже не лыком шиты. Отвечаем так, что мало никому не кажется. Но почему-то никто не говорит о том, что ключевым словом в этой фразе является «отвечаем». Мы всегда вторые. Можно ли достичь реальной победы, которую все мы очень ждем, «отвечая»?

Я не буду рассказывать о той логической цепочке, которая выстраивается в том случае, если поставить конечной целью победу. Если формат статьи позволит, об этом в конце. Пока только конечный вывод.

Мы «вторыми» можем победить, только став в какой-то момент «первыми» и нанеся противнику такой удар, который вызовет ужас в европейских странах. Только тогда Европа согласится перестать финансировать войну на Украине. Только тогда Зеленский лишится западной поддержки…

Есть и ещё один нюанс, о котором необходимо помнить. Я много раз повторял то, что задачи СВО поставлены ещё в 2022 году и их надо выполнять. Но сегодня, как я думаю, эти задачи необходимо скорректировать. Прежде всего в той части, где речь идет о территориях. Думаю, Николаевская и Одесская области должны войти в состав РФ. Но и другие области мы не можем оставить без внимания.

Украина сегодня похожа на онкобольного, которому срочно необходима операция. Необходимо «удаление опухоли». Если хирург оставит нетронутыми хоть одну метастазу, хоть один очаг поражения, вся операция пойдет насмарку. Рак вернется. Увы, но «хирург» Москва теперь обязана вырезать все очаги поражения у «пациента» Украины, установить свое военно-политическое влияние на всей территории этого государства.

Да, это сложно, это затратно, но это необходимо. Как бы пафосно это ни звучало, но развал существующей Украины и создание новой — это наша проблема. Проблема, от решения которой зависит наша судьба, судьба России. Это проблема, которую невозможно решить без переформатирования отношений с Европой и США. Равноправие и уважение.

Отвечать на агрессивную политику Европы, на не скрываемую подготовку к войне с Россией, на попытки уничтожения нашего суверенитета потребуют наших решительных действий. Чем больше мы будем в роли «отвечающих на вызовы», тем наглее будут наши оппоненты. Тем наглее будут требования и... действия. Пример с задержанием танкера — это действительно первый пробный «камень».

Отвечать нам необходимо. Причем отвечать не зеркально, вроде остановки какого-либо европейского судна или нечто подобного, а ассиметрично. За этим красивым словом кроется более жесткий, более жестокий, а может быть, и более кровавый ответ.

Тут необходимо вернуться к началу материала. Переговоры с Европой при существующей на сегодня ситуации не приведут к какому-либо реальному результату. Мы в России понимаем, что многое из того, о чем говорят западные лидеры, — их «хотелки», их желания, их вранье. Более того, мне иногда кажется, что эти самые «лидеры» сами верят в то, что придумали.

Европа может вернуться к реальности, только испытав реальный страх. Для них должно стать фактом то, что мы не отступим, что мы будем стоять до конца. Вариантов у нас всего два. Как у Гамлета. «To be or not to be, that is the question...» («Быть или не быть, вот в чем вопрос...»).

Как мы это можем сделать? Ответы могут самыми причудливыми, самыми неожиданными. Не только экономическими, политическими, идеологическими, но и военными. Я не хочу фантазировать на эту тему. У нас есть способы, которые известны и о которых мы только догадываемся. Это будут решения президента и правительства России.

Вместо выводов

Возможно, для некоторых читателей прочитанное стало неожиданностью. Слишком жестко, слишком прямо, слишком, возможно, безрассудно. Добровольно идти на эскалацию с Западом, перестать быть «голубем» и вновь стать тем, чем были наши предки. Стать ястребом, стать тем, кого боятся «голуби». Показать «зубы» потенциальному врагу…

Я понимаю, что такие действия возможны лишь при поддержке народа. И не потому, что это будет выражением поддержки политики президента и правительства, это будет понимание того, что народ готов к сверхнапряжению своих сил, сверхнапряжения всех ресурсов. Это будет понимание того, что слова о готовности защищать свое государство, свои принципы, свою память, могилы своих предков.

P.S. В начале материала я обещал высказаться по поводу самого мрачного, но достаточно жестокого ответа Европе на агрессивные действия по отношению к России. Выполняю обещание.

Какая мысль прочно вбивается в головы граждан западных государств? Как это ни парадоксально, это мысль о том, что правительство России, русский народ не будут отвечать жестокостью на жестокость. Мы так и будем продолжать терпеть наглые выходки и, в лучшем случае, будем просто отвечать на вызовы зеркально.

О каком жестком ответе я писал выше? Естественно, это военная составляющая нашего противодействия. Как самая жесткая и самая эффективная в противостоянии «хулиганам». Я это понял ещё в детстве, прошедшем в одной из промышленных окраин города, когда приходилось частенько отстаивать свою позицию перед «пацанами» из других дворов, районов, перед приблатненной шпаной. Очень часто один хороший удар в нос наглецу предотвращал серьезную драку стенка на стенку.

Сегодня у нас достаточно систем вооружений, которые позволяют гарантированно нанести точечный удар по тылам противника. Сегодня у нас нет ограничений по использованию этих систем. Договоры об их сокращении либо закончились, либо одна из договаривающихся сторон из них вышла.

Я много раздумывал о том, какой результат СВО меня устроит, нас устроит как страну, как государство. И знаете, я не вижу ответа, кроме одного. Того самого, из песни... «А значит, нам нужна одна победа...». В войне России и Запада, Украина тут всего лишь территория, место действия, не может быть компромисса. Есть только победитель и побежденный!

Сколько уже писалось и говорилось о том, что на наших границах находится сразу несколько логистических центров, баз снабжения ВСУ. Сколько раз мы говорили о существующей в приграничных странах инфраструктуре, которая позволяет быстро доставлять «гуманитарную помощь» Запада.

Так почему мы не можем поступить так же, как поступают страны Запада, США, даже арабы? Почему мы отказываемся от «арабского варианта»? Когда кто-то наносит показательный удар по инфраструктуре противника? Показательную разовую демонстрацию силы! Чем, например, отличаются склады вооружений для ВСУ в польском Жешуве от портов Израиля или предприятий Ирана, по которым такие удары уже нанесены?

Более того, у нас есть тактическое ЯО. И опять же есть уверенность Запада, что мы его не применим. А почему? Кто нас ограничивает? Провокация против нашего судна на Балтике? В ответ удар ТЯО по базе вражеского флота там же. В чем проблема? Только это остановит брюссельскую бюрократию. Только это заставит её принять трансформацию международных отношений в нынешних условиях.

Александр Ставер