Искусственный интеллект: главная битва 21 века

XXI век становится веком ИИ, кто станет в отрасли лидером, тот получит все деньги мира.

Сказанное выше отнюдь не поэтическое преувеличение. Хотя самой богатой экономикой мира длительное время считались США, центром мирового станкостроения по сей день остается Европа, занимающая долю в 30-35%. Это при том, что за последние сто лет ее промышленность дважды почти под основание сносилась мировыми войнами. Даже на пике своего могущества Америка оставалась лишь второй. Япония - третьей. А все потому, что европейцы в промышленной революции были первыми.

Сейчас рубежом, определяющим дальнейшее развитие будущего, является искусственный интеллект. С одной стороны, его нынешние масштабы пока остаются незначительными. Они ограничиваются, как правило, несколькими небольшими узкоспециализированными нишами. Но уже сейчас очевидно, что потенциально технология ИИ станет основой развития почти всего – от военных технологий до безлюдных производств, от управления сложными процессами (технологическими, социальными) до исследований в медицине, новых материалах, способах их получения и беспилотного транспорта.

А самое главное, пример Китая показывает, что исследования в области ИИ становятся драйвером экономики уже сейчас. Начиная с потребности в подготовке кадров (количество специалистов по ИИ сегодня в мире оценивается в 1,9 млн. человек и за них лидеры буквально дерутся, потому что даже сейчас их "надо", по меньшей мере, 5 млн.), и заканчивая производством элементной базы, прежде всего процессоров (тот же Китай их импортирует на 200 млрд. долл. в год со значимой долей из США, кстати).

Вообще текущее положение Поднебесной в борьбе за лидерство по ИИ может служить источником опыта, прежде всего, для России, остро нуждающейся не просто в нахождении драйверов своего дальнейшего экономического роста, но и достижении технологического уровня, позволяющего гарантировать достойное положение страны в предстоящие 50-70 лет. Чтобы понять важность вопроса, достаточно посмотреть на Испанию, являвшуюся промышленным и технологическим центром мира всего 350 лет назад, а теперь окончательно ставшую лишь просто "государством Южной Европы". Просто потому, что Мадрид в технологической гонке отстал.

За лидерство в области ИИ сегодня сошлись в решительной и бескомпромиссной схватке Китай и США. В мае 2017-го аналитическая компания Tractica опубликовала прогноз развития рынка ИИ, в котором убедительно показала, что с 1,38 млрд. долл. в 2016 году он безусловно доберется до 59,75 млрд. в 2025 и продолжит рост дальше. Только один лишь мировой рынок приложений, использующих ИИ, к концу 2018 года превысит 200 млрд. долл.

Доля США на этом рынке сегодня превышает 40%, доля Китая лишь недавно перевалила за 20%. Если учесть, что еще порядка 12% приходится на Японию и около 6,8% на ЕС, то на весь остальной мир остается всего 21,2%. Почему эти цифры важны? Потому что еще десять лет назад США занимали 80%, а доля Китая не превышала 1,2%.

То есть очередная научно-техническая революция происходит как раз буквально сегодня, и Китай в ней решительно намерен однозначно выиграть. У него для этого есть три ключевых преимущества: централизованное стратегическое планирование, активное развитие рынка и деньги.

Китайский план, состоящий из пяти взаимосвязанных больших стратегических программ, предусматривает три ключевые цели. К 2020 году - достичь уровня развития отрасли, соответствующего ведущим странам мира (если считать по размеру доли рынка он формально уже выполнен, остается лишь догнать США) и аккумулировать в ней бизнесов на общую сумму в 22,2 млрд. долл., а со смежными отраслями - до 150 млрд.

К 2025 году - занять лидирующие позиции в ключевых областях ИИ и тем самым аккумулировать в отрасли 60 и 745 млрд. долл. соответственно. А к 2030 году Китай планирует стать безусловным лидером в области ИИ с размером только прямой капитализации не менее 150 млрд. долл. и до 1,5 трлн. долл. с учетом смежных. И тогда самым распространенным китайским товаром в мире станут не только футболки или кроссовки, но и все, что связано с ИИ, включая процессоры.

Окончательно победить в этой гонке Поднебесной мешает ряд узких мест. Первое из них - элементная база. Собственным производством потребности в процессорах и микросхемах для сферы ИИ Пекин покрывает всего на 14%. Остальное вынужден закупать. В том числе на 2/3 - в США, которые уже объявили Китай своей главной экономической проблемой и ведут против него санкционную войну.

Второе узкое место - специалисты. Из 1,9 млн. ведущих сотрудников отрасли в мире, в США их занято 850 тыс. (правда более 61% из них мигранты, привлеченные из других стран, прежде всего Европы и Азии, но заметную долю уже формирует Индия и Вьетнам), в то время как в Китае их всего 50 тыс. А нужно, по меньшей мере, пять миллионов.

Третья ключевая узость - технологии, точнее их юридическая принадлежность к США, которые либо закрывают к ним доступ для Китая, либо выставляют очень дорогие финансовые условия их использования в собственных китайских разработках. Но консолидированные усилия ведущего китайского триумвирата BAT (из трех технологических гигантов Baidu, Alibaba и Tencent) тесно взаимодействующего с министерством науки и технологий КНР этот разрыв быстрыми темпами сокращают.

Из всего этого очевидно следует, что Россия в настоящий момент имеет шанс учесть чужой опыт и достичь успеха при меньших затратах и худших внешних условиях. Например, нам ничто не мешает воспользоваться опытом беднейшей китайской провинции Гуайджоу, развернувшей масштабное строительство подземных датацентров. Тот же Tencent там создает дата-центр площадью 30 кв. км. И только в ближайшие пять лет подобных там планируется возвести более десятка.

Однако следует понимать, что для успеха тут необходимы откровенно нерыночные меры и прямые государственные инвестиции в четко структурированную и обязательную, как военный план, программу действий, ответственность за достижение результата в которой также должна быть "как в военное время". Потому что речь идет не просто о каких-то успехах или неудачах. От сегодняшних действий в области ИИ будущее страны и народа зависит самым буквальным образом. Иначе... – смотри историю Испании. Источник


НАТО впервые публично отказалось от роли мирового жандарма

Генеральный секретарь Альянса Столтенберг заявил, что война Израиля с Ираном «это не забота НАТО».

Распад СССР в 1992 году запустил процесс переформатирования всей системы международной безопасности. Созданный официально как союз западных стран исключительно для отражения "советской военной угрозы, Североатлантический альянс неожиданно утратил главный смысл своего существования. Это грозило ему не просто стагнацией как военно-бюрократической структуры, но и вело к сокращению политического влияния США в Европе, а также глобального лидерства Америки в мире.

Но в том же время это открыло возможность воспользоваться ситуацией и вывести Блок с чисто регионального (лишь в границах Европы) на мировой уровень. Собственно, вторжение в Югославию потребовалась не столько как инструмент западной экспансии "на восток", сколько в качестве демонстрации превосходства возможностей военных НАТО над "голубыми касками ООН".

Впрочем, по большому счету, события развивались по двум параллельным направлениям. Из регионального военного блока США пытались превратить структуру Альянса в собственный военный инструмент новой политической системы глобального управления миром, формируемой в виде, сначала G7, а потом G20.

Фактически "двадцатка" начинала постепенно подменять собой всю ООН, весьма вольно используя ее официальные резолюции. Самолеты Альянса «от лица мирового сообщества» бомбили Триполи и Бенгази в апреле 1986 года (операция "Каньон Эльдорадо"), потом НАТО вообще устроило воздушный террор в Ливии в 2011.

Еще в апреле текущего года тот же Йенс Столтенберг заявлял о перспективе расширения операций Блока на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Этим военно-политическое руководство подтверждало стремление НАТО фактически стать главным мировым военным жандармом, безусловно превосходящим любые "миротворческие войска" ООН.

Задача облегчалась тем фактом, что никакой собственной армией ООН не располагает. Каждый раз, принимая решение о каком-либо вмешательстве в любой иностранный конфликт, Организация Объединенных наций всегда лишь арендовала ограниченные воинские контингенты тех стран, который были согласны их предоставить. Точно также каждый раз заново формировалась и система командования ими. В то время как у НАТО все это имелось на постоянной основе.

Тем масштабнее и неожиданнее заявление генерального секретаря НАТО выглядит сейчас. В интервью «Шпигель» Йенс Столтенберг выразился прямо и не допуская никаких разночтений: "это не наша работа". Североатлантический альянс не будет оказывать помощи Израилю в случае его прямого вооруженного конфликта с Ираном. Ракетная и ядерная программы Тегерана членов организации, конечно, волнуют, по ним в ней даже существуют определенные расхождения во мнениях и подходах, но тем не менее Альянс в процессах ближневосточного урегулирования участвовать не намерен.

В деталях это заявление, безусловно, вызывет множество споров. Некоторые источники даже говорят о страхе Брюсселя оказаться втянутым в прямую войну с Россией, как геополитического и, на территории Сирии, фактически военного партнера Ирана. Мнения по этому моменту могут различаться. Особенно в части намерений Москвы вступать в какую-либо прямую войну с Тель-Авивом. Но что уже ясно точно - своим заявлением руководитель НАТО впервые публично признал нежелание Блока продолжать претензии на роль мирового жандарма. Во всяком случае, Брюссель впервые сказал, что какой-то мировой конфликт в его сферу "ответственности" не входит.

Для Израиля это очень плохой сигнал. Как минимум, он означает, что Тель-Авив в возможном конфликте не может рассчитывать на военную помощь европейских участников Альянса. Пытаться с кем-либо договариваться надо будет минуя структуры НАТО, то есть с национальными правительствами напрямую. А это серьезная и практически нерешаемая проблема. Причем с этого момента становится весьма сомнительной и перспектива получения израильтянами прямой военной помощи от США. Источник