«Мы не заем своей аутентичной культуры!» - подумала Руслана (Спалахуйка) Лыжичко, вызывая по телефону пять мотоциклетов с пулеметами и мерно размешивая чайной ложечкой порошок «крокодила» в коктейле из ракетного топлива, азотной кислоты и красной ртути...

С каждым глотком приятное тепло мерно разливалось по всему слегка бывшему в употреблении телу, недавно ударенному молнией. Пределы комнаты расширились. Стены умного дома, свободного от путинского газа рухнули, и вместо них в фиолетовое в розовый горошек небо устремилось просветленное и немного подкрашенное ртутью сознание лучшей певицы Майдана.

В голове Русланы творилось черт знает что. Звучал гимн – хором нетрадиционной ориентации, оркестр имени Гройсмана в вышиванках и сомбреро беспрерывно исполнял «Хто не скаче!»; представлялась ей марсианская зима и черный длинный электромобиль, презрительно хрюкающий на туземцев с красной кожей в суровых завернутых носках; многое представлялось Руслане: и кружевные, упоительно дорогие труселя, и хорошо проваренные корни древних цивилизаций, возможная поездка на гастроли в завтрашний день и свежий выпуск журнала «Ярбух фюр психоаналитик нах психопатологик».

«Давайте снимем с себя шаровары!» - воскликнула Спалахуйка и пары азотной кислоты окончательно перенесли революционную певицу ртом в другое измерение, куда удавалось заглянуть на непродолжительное время лишь одному столичному градоначальнику.

Голос предков, идущий из глубин Вселенной и озвученный Русланой, звучал все настойчивей: «Страна, которая имела скифов, сарматов, Триполье, шумеров, и нам бы с Египтом соревноваться каждый день по достоянию!»

С этими словами древние шумеры принялись исполнять гопак на пирамиде Хеопса под веселые аплодисменты жителей Жмеринки. Сам Хеопс – в бескозырке с надписью «Гвалтівник», величаво плыл по Днепру в солнечной ладье в направлении «дороговказа» Отца Нации и, по совместительству - полковника запаса…

* * *

- Н-да, - задумчиво произнес профессор Стравинский. - Maydanium tremens! – и повернувшись к другому, с бородкой, спросил:

- Как вы полагаете, коллега?

- Да, белая! Совсем белая, профессор!

- Ну, что-же… покой, хвойные ванны, - и, уже выходя, повернулся к тому, что был с бородкой, сказал: – Да, и кислород попробуйте…