Журналист Андрей Бабицкий — о рутинизации террора, невозможности мигрантов интегрироваться в европейское общество и необратимости катастрофы, которая ждёт Старый Свет.

Теракт в лондонском метро, произошедший два дня назад, в результате которого пострадало более 20 человек, в рекордно короткие сроки вылетел из топа новостных лент, чтобы утонуть в потоке новостей куда менее трагических и масштабных. Раньше подобные травмирующие события удерживались в поле зрения куда дольше, гибель ни в чём не повинных людей в мирных европейских городах повергала в шок. Мы сами можем вспомнить, с какой болью и ужасом мы следили за сообщениями об аналогичных взрывах в Москве.

Но на Западе случилось то, что было неизбежно, — произошла рутинизация террора. Добропорядочные граждане, впав в прострацию в первый, десятый, пятнадцатый раз, на двадцатом сообразили, что великая сила статистики ограждает их от ужасающих последствий активности террористов — вероятность того, что именно они окажутся жертвами терактов, не слишком велика, а потому можно жить дальше, забыв о страхе и отчаянии.

Не сказать, что такая психологическая трансформация свидетельствует о каком-то особенном жестокосердии тех, кто её пережил. Рутинизация насилия и смерти — это абсолютно обычная вещь для территорий, где идут боевые действия. Люди не в состоянии постоянно жить ожиданием смерти в чудовищном напряжении всех психических сил. Поэтому на каком-то этапе война отстраняется, переводится в категорию привычного фона и становится просто не слишком удобным и комфортным, но обыденным пространством существования, в пределах которого жизнь, конечно, сохранить сложнее, чем в нормальных условиях, но всё-таки можно. Тем не менее я бы посоветовал гражданам западных стран опасаться душевного оцепенения и всеми силами постараться сохранить чуткость и цепкость восприятия, поскольку впереди их ожидают нелёгкие времена.

В распоряжении французской газеты Le Parisien оказался секретный доклад МВД Франции, коим редакция великодушно и поделилась с читателем. Французская полиция указала на новые виды терактов, которые угрожают Европе. Главным образом будут наноситься такие удары, которые сопряжены с большим количеством жертв, но не требуют сложной и дорогостоящей организации и подготовки, как, например, ставшие крайне популярными среди террористов атаки с использованием автомобилей. На очереди, считают авторы доклада, проанализировавшие материалы джихадистов, подрыв поездов и порча путей, поджоги лесов, а также отравление продуктов и воды.

Не нужно быть французским МВД, чтобы со стопроцентной точностью указать на неизбежность всё большего распространения террора в европейских странах. Этому есть совершенно объективные причины, и, думаю, в ближайшие годы уровень насилия будет повышаться катастрофически, и противопоставить этому силам безопасности и органам правопорядка Европы будет нечего. В первую очередь из-за почти бесконтрольной миграции беженцев из мусульманских стран, темпы которой не то чтобы не падают, а имеют устойчивую тенденцию к росту.


Определённое число беженцев сами являются носителями радикальных идей, но это полбеды. Проблема в том, что весь массив мигрантов является благодатной средой для внедрения радикального ислама. Попадая в европейское пространство, непрошенные гости механически попадают в зону отчуждения. Получая беженский статус и пособие, которое позволяет сводить концы с концами, они становятся людьми второго сорта, поскольку лишены по множеству причин возможности жить жизнью обычного европейца.

Теперь беженцы могут как бы рассматривать налаженный быт полноценных граждан, понимая, что в этот мир не будут допущены ни они сами, ни их дети. Им не приходит в голову, что жизнь средневзвешенного гражданина Европы вовсе не так легка и благополучна, какой кажется со стороны. Что этим хорошо одетым, улыбчивым людям приходится много и тяжело работать, чтобы поддерживать приемлемый уровень. Но это уже неважно. Мусульмане всё равно ощущают себя несправедливо обойдёнными теми благами, которыми запросто пользуются коренные жители. В этой среде, живущей завистью, погружённой в комплекс неполноценности, желающей отомстить сытому и равнодушному, с точки зрения мигранта, Западу за собственное нищенское прозябание, самые чудовищные и бесчеловечные планы встретят беспримерную поддержку.

Механизмов быстрой адаптации гигантского мусульманского сообщества в европейских странах не существует вообще. В лучшем случае во втором и третьем поколении единицам удаётся выбиться наверх и стать полноправными членами общества. Германии в своё время удалось адаптировать сотни тысяч турков, однако это единственный в своём роде пример, который нельзя считать типичным. Турки, переехавшие жить в Германию, в большинстве своём отчаянно желали влиться в приютившее их общество, учили языки, шли работать в такие места, которыми брезговали немцы. Кроме того, радикальный ислам тогда был не только для Турции, а и для арабского мира какой-то неведомой, почти призрачной сектой.

Нынешние эмигрантские общины мусульман представляют собой гетто, которые не только самоизолируются от внешнего мира, но и внешний мир стремится их изолировать от себя. Они плохо проницаемы для полиции и совсем непроницаемы для идей европейского гуманизма и правопорядка. Мусульмане, наводнившие Европу, отчуждены от законов тех стран, где они живут, для них окружающие их европейцы — это даже и не люди, а странные существа, живущие по правилам, противным их пониманию того, как должна быть устроена жизнь. Призывы уничтожить этот пропитанный грехом и неверием мир находят у них немедленный отклик, они не утруждают себя попытками просчитать, как на их собственном существовании отразится крушение Европы.

В России справиться с террором помогло то, что российские мусульмане — это не мигранты, а люди, ощущающие себя полноценными гражданами. После того как мода на радикальный ислам, связанная с центробежными процессами в 90-х прошлого века, стала проходить, исламская среда перестала быть для террористов социальным убежищем, где они могли получать поддержку, отсиживаться, набираться сил. Сегодня их выталкивает из себя сообщество единоверцев и единоплеменников, они стали изгоями везде. Так что российский опыт едва ли поможет европейцам справиться с собственными проблемами, поскольку у них они специфические — подготовленные всем ходом их истории, опирающиеся на систему ложных ценностей, получивших статус императивных в последние десятилетия, на доктрину мультикультурализма.

Поэтому да — подрыв поездов и порча путей, поджоги лесов, отравление продуктов и воды и многое другое. И на фоне уже свершившегося великого переселения целых племён и народов, исповедующих ислам, в Европу надвигающаяся катастрофа видится неизбежной и необратимой.

Андрей Бабицкий